Женщины. Разговор не о мужчинах

Слатшейминг — это унижение женщины, навешивание на нее ярлыка гулящей распутницы на основе ее внешнего вида или поведения. Слатшейминг не имеет никакого отношения к числу половых партнеров женщины, а также к ее «доступности». Клеймение и оскорбление могут быть начаты вследствие красивой и сексуальной внешности женщины, ее коммуникабельности и простоты в общении с представителями мужского пола, любви к посещению ночных клубов или дискотек. Это страшное явление, приводящее к тому, что общество намного менее негативно, а то и вполне лояльно относится к насилию над женщиной, если она не соответствует определенным образцам поведения.

Однако люди закрывают глаза на то, что даже строгое выполнение всех перечисленных правил не гарантирует защищенности. Обычно потерпевшие знали насильника, доверяли ему. Однако и в этом случае виктимблеймеры яростно нападают на жертву: «Значит, сама хотела! Юбку задирала возле его носа. А мужчины тоже не железные!»

Другой миф связан с утверждением, что сексуального насилия не бывает в браке. Это убеждение подкрепляется понятием супружеского долга, то есть определенными сексуальными обязательствами по отношению к супругу: «Ведь знала, зачем замуж шла». Зачастую насильник воспринимает отказ от сексуальной близости как вызов его власти и контролю, после чего следует наказание: принуждение к сексуальному акту с использованием силы, угроз или шантажа (изнасилование), принуждение к сексуальному акту в неприемлемой для женщины форме, оскорбления на сексуальной почве и др. Причем насильник может оправдывать это тем, что «женщине нравится быть покоренной, завоеванной», что это разновидность сексуальной игры.

«Женщине нравится быть слабой» — в этом аргументе следует считывать его истинный смысл: «Мужчине нравится быть сильным». Его учат быть сильным с детства, его готовят к позиции силы и власти. В культуре насилия он должен занимать место сверху. И уж тем более это место принадлежит ему по праву в культуре изнасилования.

«Культура изнасилования» по‑русски звучит непривычно и вызывает сопротивление. Однако современная реальность подталкивает нас к пониманию того, что в России уже пора говорить об изнасилованиях не как о частных случаях, а как о системной «ошибке» — принципе, заложенном в общественной системе.

О тех изнасилованиях, которые происходят каждый день, широкая публика обычно не слышит и не читает. Только матери смотрят на дочерей и думают, как уберечь их от этого. Смотрят каждый день и каждую минуту думают. Женщины в этой культуре выросли и знают, чем она грозит дочерям. Матери не отрефлексировали «культуру изнасилования» и не используют этого термина в своих речах, обращенных к дочерям (всегда к дочерям — не к сыновьям!). Однако реалии жизни в обществе им хорошо знакомы, поэтому они понимают, что говорить надо. Общество же обычно эту проблему замалчивает. Бывают резонансные изнасилования, например, когда насильник известная персона, или когда изнасилование приводит к летальному исходу. «Серые» изнасилования остаются вне зоны видимости общества, СМИ, правовой сферы. Они продолжают совершаться вновь и вновь в мире женщин, переживающих насилие.