Женщины в политике. От Семирамиды до Дарьи Дугиной

Несмотря на то, что все важнейшие политические решения, включая самые непопулярные, в Англии принимались парламентом и премьер-министром, королеве всё равно приходилось служить своеобразным громоотводом для народного гнева. На Викторию неоднократно покушались. Одного из промахнувшихся стрелков поймали и до прибытия полиции чуть не забили зонтиками ученики Итонского колледжа. «Ценю, когда в тебя стреляют – можно увидеть, как сильно любят», – записала спасённая в своём дневнике после этого инцидента.

Виктория отличалась строгостью нрава и приверженностью семейным ценностям, прививая их всей английской элите, благодаря чему появилось выражение «викторианская мораль». Через своих восьмерых детей британская королева породнилась со множеством европейских династий, после чего её стали называть «бабушкой Европы». Так, например, внуком Виктории был германский кайзер Вильгельм II, а правнуком – русский цесаревич Алексей. Печально, но столь близкие родственные связи не смогли предотвратить Первую мировую войну.

Глава 12 Избранницы народа

Самой первой женщиной в мире, возглавившей выборный орган власти своей страны, считается Хертек Анчимаа. В 1940 году двадцативосьмилетняя исполнительница этнических песен стала председателем Малого Хурала независимой в те годы Тувинской Народной Республики (ТНР). Однако Хертек была супругой реального национального лидера ТНР, генсека Тувинской народно-революционной партии Салчака Токи и, конечно, не могла занять столь высокий пост без протекции своей «второй половины».

Мы же посвятим эту главу тем дамам, что оказались на вершинах власти не потому, что родились в царской семье, и не потому, что связали судьбу с выдающимся политикоммужчиной, а потому, что их личная харизма увлекла за собой множество людей и поверивший им народ сам избрал их своими лидерами.

Голда Меир-Мабович. «Я дожила до этого дня!»

Она родилась за два года до наступления бурного ХХ века, в Киеве, в семье плотника Мойше Мабовича. Пятеро из восьми братьев и сестёр умерли от инфекций, царивших в тесных полуподвальных помещениях бедняцких кварталов. В поисках лучшей жизни родители перебрались сначала в белорусский Пинск, а затем эмигрировали в США. «Голдене Медине» – «Золотая страна», так называли еврейские переселенцы бурно развивающуюся Америку. Но в мечтах Голды царила совсем иная страна – древняя родина еврейского народа, утраченная им на перепутьях истории.

Уже в четвёртом классе девочка пробует себя в качестве оратора – её зажигательные речи позволяют «Обществу юных сестёр» собирать достаточно денег на покупку учебников для сирот. В четырнадцать Голда уезжает из родительского дома, чтобы продолжить учёбу – сама зарабатывает деньги, сама снимает угол. В семнадцать главной идеей её жизни становится сионизм, возрождение государства Израиль на исторических землях Ближнего Востока, и Голда вступает в «Поалей-Цион». Заключив брак с единомышленником Морисом Меерсоном, будущий лидер уезжает в 1921 году в Палестину. Здесь семейная пара преобразует свою фамилию, звучавшую на языке изгнания идиш, в старинный ивритский вариант Меир.

Поначалу Земля Обетованная встречает гостей неприветливо. В первые три года чету приютили в сельскохозяйственной коммуне-кибуце, затем они снимают домишко, готовят на примусе, а беременная Голда подрабатывает стиркой белья. Но всё это кажется пустяками по сравнению с главной целью – воссозданием Израиля. В 1928 году молодая мама становится лидером женского отдела палестинской организации ВФТ – Всеобщей Федерации Трудящихся. С этого времени она всегда в гуще политических событий, которые год от года завариваются всё круче.

Во время Второй мировой войны сионисты борются на два фронта: против гитлеровцев, ведущих геноцид евреев, и против британцев, требуя независимости подмандатной Палестинской территории. Голда Меир принимает беженцев из захваченной фашистами Европы; участвует в создании нелегальных боевых подразделений; собирает средства для добровольцев, отправляющихся на войну с вермахтом.

В мае 1948 года Меир в числе тридцати семи человек (среди них лишь только две женщины!) подписывает Декларацию о Независимости Израиля. Наступивший день кажется вершиной всего жизненного пути: «Глаза мои наполнились слезами, руки дрожали. Мы добились. Мы сделали еврейское государство реальностью, – и я, Голда Мабович-Меерсон, дожила до этого дня!»