Женщины в русском освободительном движении: от Марии Волконской до Веры Фигнер

Все начинания М. В. Трубниковой и руководимого ею кружка женщин были новшествами, не знали прецедентов, поэтому требовали не только ума, но и организаторского таланта, цельности и твердости характера. Мария Васильевна обладала всеми этими качествами и еще необыкновенным тактом, умением выслушивать, быстро схватывать мысль собеседника, что было чрезвычайно важно при неопытности женщин и высоком накале страстей вокруг решения женского вопроса. Потому-то Трубникову называли "добрым гением" женского движения, "Крейцбергом" - по имени известного тогда укротителя диких зверей.

М. В. Трубникова особенно привлекала к себе людей самоотверженностью и преданностью общему женскому делу. Н. В. Стасова, которая была на 13 лет старше ее, при первой же встрече почувствовала влияние Марии Васильевны. При всей разности характеров и образа жизни содружество этих двух личностей в "женских делах" оказалось прочным и плодотворным. Что же касается А. П. Философовой, несколько позже вошедшей в "триумвират", то она сама называла себя ученицей М. В. Трубниковой, давшей молодой богатой бездельнице "направление всей последующей жизни"¹⁹. Анна Павловна рассказывала Ольге Булановой-Трубниковой: "Твоя мама имела терпение читать со мной серьезные книги и толковать мне всякое слово". Дочь Марии Васильевны впоследствии опубликовала рассказ еще одной "ученицы" своей матери. Врач Трубниковой - муж богатой светской дамы Варвары Павловны Тарновской - однажды услышал вопрос пациентки: "Доктор, что делает ваша жена?"-"Выезжает, веселится".-"Пришлите ее ко мне". Так судьба В. П. Тарновской была решена, а женское движение получило одну из активнейших деятельниц²⁰.

"Великое дело нельзя делать злым путем",-любила повторять Мария Васильевна. Приведенные слова были ее жизненным кредо. Убежденный демократ, она испытывала жизненную потребность бороться за женское равноправие, но не признавала революционных методов борьбы. Она верила в силу слова, убеждения, просвещения. Однако логика освободительного движения часто приводила к смыканию разрешенной правительством деятельности с нелегальной работой. М. В. Трубникова и ее младшая сестра, всегда стоявшая рядом, оказывали немалые услуги нелегальным. Вначале это были революционеры-шестидесятники, прежде всего братья Серно-Соловьевичи. С замужеством Веры Васильевны связи сестер с революционным подпольем осуществлялись через Л. А. Черкесова и стали еще более тесными. Каждый раз, бывая за границей, Мария Васильевна встречалась там лидером молодой русской эмиграции Александром Серно-Соловьевичем, который знакомил ее с европейским рабочим движением, рассказывал об Интернационале. Его самоубийство явилось тяжким ударом для Трубниковой. Следующее революционное поколение - народники - не раз использовало квартиру М. В. Трубниковой для хранения запретной литературы, для явок. Здесь в разное время бывали Дмитрий Клеменц, Вера Фигнер, Софья Перовская, хотя Мария Васильевна принципиально не принимала насилия и повторяла террористам: "Великое дело нельзя делать злым путем".

Дочери Трубниковой, Ольга и Мария, пошли дальше матери. Еще гимназистками в доме В. В. Черкесовой они познакомились с Е. Д. Дубенской, привлекавшейся по "процессу 193-х". Началось чтение нелегальных книг, знакомство с революционерами, выполнение отдельных поручений. От укрытия запретных сочинений, оружия и самих подпольщиков путь естественно вел в революцию: Ольга стала членом молодой группы "Черный передел", в которой главную роль играл ее будущий муж А. П. Буланов. Рядом с сестрой была и Мария, вышедшая замуж за чернопередельца С. А. Вырубова.

Чем больше уходила Марии Васильевна в общественную деятельность, в "женский вопрос", тем ощутимее углублялись ее разногласия с мужем, наметившиеся уже вскоре после замужества. Жена - альтруистка, человек идейный и интеллигентный. Муж- беспринципный делец, предприниматель, который к тому же дома вел себя как деспот и самодур. К деятельности жены Трубников относился насмешливо, присоединяясь к мнению, бытовавшему в определенных кругах, что "Трубникова и Стасова принесли много вреда России"²¹.

Духовный разлад супругов кончился полным разрывом, оформленным в 1876 г. Мария Васильевна осталась с четырьмя дочерьми на руках, из которых старшая еще не кончила гимназии, без всяких средств к существованию: Трубников спустил на разных аферах состояние жены. Мария Васильевна оказалась вынужденной усиленно заняться переводами, зарабатывая на жизнь. К этому времени она была уже серьезно больна, больна психически. Ее преследовала навязчивая идея: добиться аудиенции у Александра II и вымолить прощение Чернышевскому²². Разрыв с мужем, а затем обыски в доме, аресты дочерей усугубляли болезнь.