Женщины в русском освободительном движении: от Марии Волконской до Веры Фигнер

При посредстве А. Н. Бекетова письмо женщин было передано в университетский совет. Тот же Бекетов возглавил особую комиссию, назначенную для рассмотрения просьбы и решившую вопрос в пользу женщин. Однако, несмотря на поддержку научной общественности, университетские двери для совместных занятии с мужчинами женщинам открыты не были по той же причине, что и раньше: присутствие их в учебных аудиториях противоречило университетскому уставу.

Отказ властей еще больше активизировал энтузиастов. В октябре 1868 г. на квартире М. В. Трубниковой состоялось первое собрание инициативного комитета из 30 женщин при участии 43 профессоров университета. Среди ученых были А. Н. Бекетов, А. Д. Градовский, К. Н. Бестужев-Рюмин, Д. И. Менделеев, Н. А. Меншуткин, И. М. Сеченов, Н. Д. Сергеевский, Н. С. Таганцев, Л. С. Фаминцын и другие, представлявшие цвет не только естественных, но и общественных наук.

Но существу предметом разговора был женский университет, коль скоро невозможно совместное с мужчинами обучение. Однако крамольные слова "женский университет" никем произнесены не были, речь шла всего лишь о создании систематических Высших женских курсов. Результатом первого собрания явилось решение о разработке проекта программы курсов, а также о подготовке соответствующего прошения в министерство народного просвещения. Приступая к делу, лидеры женского движения не имели ничего, кроме горячего желания и поддержки группы прогрессивной профессуры.

Организационный комитет движения возглавила А. П. Философова - влиятельная придворная дама, лично знакомая с министром народного просвещения Дм. Толстым. Такая кандидатура была весьма удобна для решения многочисленных бюрократических проблем, составления бумаг и их продвижения по инстанциям, чему способствовали обширные личные связи Анны Павловны. В состав комитета кроме Конради, Стасовой и Трубниковой вошли также Н. А. Белозерская, Л. В. Вебер. Е. Н. Воронина, М. Г. Ермолова, Л. П. Лесевич, М. М. Маркович, М. А. Менжинская, В. П. Тарновская, С. Н. Ткачева, О. А. Штофф¹⁶.

Трения и разногласия, предопределенные пестрым составом женского комитета, не замедлили сказаться. Они проявились при обсуждении состава депутации, направлявшейся с подробным проектом предполагаемых женских курсов к Д. А. Толстому. Так, Е. И. Конради отстранили как "слишком беспокойный и бестактный элемент"¹⁷, из солидарности с ней сняла свою кандидатуру и М. В. Трубникова. В составе депутации остались Философова, Стасова и Воронина, а также представитель Петербургского университета А. Н. Бекетов.

Надо сказать, что обстановка для подобных депутаций была самая неблагоприятная. Выстрел Д. В. Каракозова явился сигналом к усилению реакции во всех направлениях. В области народного образования натиск реакции ознаменовался деятельностью Д. А. Толстого, "рыцаря абсолютизма" и мракобеса. Ужесточался университетский режим, усиливался надзор за студенческой молодежью¹⁸.

Министр встретил депутацию женщин иронически: "Наконец-то вы приехали, я все слышу со всех сторон, что открывается женский университет, даже государь меня спрашивал, а я ничего не знаю. Что вам угодно?" Окончательный ответ на прошение был обещан министром через месяц, однако надежд на его поддержку не оставалось: по мнению Толстого, "этого совсем не надо женщине", ибо "она выйдет замуж, и все науки в сторону"¹⁹.

Между тем об инициативе женщин стало известно в Москве. Большую роль при этом сыграл А. Е. Викторов - выдающийся археограф и историк русской книги²⁰. Уже 6 июня он послал копию майского письма петербургских женщин Е. С. Некрасовой и просил ее организовать в Москве поддержку начинанию. "Уверен,- писал он,- что Вы не замедлите принять меры дать этому делу ход в кругу Ваших знакомых". В Москве, как мы помним, бытовали весьма негативные взгляды на решение женского вопроса. Однако Некрасова активно включилась в движение. "Какой бы оборот ни приняло дело,- сообщала она Викторову,- но я, во всяком случае, решила довести его до университета". В архиве Некрасовой сохранилась оживленная переписка между ними.

Так, Викторов писал Некрасовой 6 июля: "Вчера были у меня Горбунова и Шабанова. Той и другой я дал Ваш адрес, и они обещались быть у Вас по делу о составлении адреса в Московский университет. Соберите маленькое заседание и пишите адрес". 24 июля: "Честь и слава Вам, Екатерина Степановна, что так быстро повели дело. Благо начать, а потом само собою пойдет. Я слышал, что даже Юркевич не против женского университета; значит, настало время"²¹.