Женщины в жизни Владимира Высоцкого. «Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол…»

Хотя Алла Сергеевна по своему образованию имела непосредственное отношение к точным наукам (все-таки выпускница экономического факультета МГУ), по ее собственному признанию, «вся жизнь вне сцены складывается проблематично. Не запоминаю номера телефонов, имена. Ничего не понимаю в технике. Например, на даче у меня записка, которую составил муж, как включить телевизор… Для меня эта сторона жизни закрыта… У меня привычка разбрасывать все, а потом не могу ничего найти. И тогда я начинаю плакать от этой своей безалаберности. Завидую людям открытым, которые могут комфортно себя ощущать в любых компаниях. Я человек стеснительный… большое количество людей меня смущает.

Толпы я просто боюсь. Никогда не войду в троллейбус, где много народу, лучше пройду пешком пол-Москвы, если у меня не хватит денег на такси или если моя машина сломалась. Три часа буду идти, четыре… Или, например, если в магазине много людей, я лучше буду голодать или за покупками пойду ночью»[384].

Она всерьез интересовалась различными эзотерическими учениями, занималась целительством. И с гордостью говорит, что «я — единственная в мире актриса, которая проводит мастер-классы по психической энергии»[385].

Демидовой благодарен я за то, что она укрепила мою веру в необходимость написать эту книгу, сказав: «Мне надо все знать про поэта, про его жизнь. Это знание укладывается в мое сознание…»[386]

В истории появления будущего Гамлета на Таганке, может быть, решающую (и лучшую для себя!) роль сыграла однокурсница Высоцкого по Школе-студии Таисия Додина.

С первых же дней знакомства у них завязались очень теплые отношения. Переживали друг за друга во время вступительных экзаменов. Потом были совместные прогулки, общие развлечения, пирушки. Свое 19-летие, кстати, Володя отмечал вместе с Додиной и еще одной неразлучной парой — Геной Яловичем и Мариной Добровольской. Тая вспоминала, что подарила именнику стаканачик с ландышем. И вышло так смешно, потому что иронично настроенная молодежь как раз измывалась над «высокопоэтичным» шлягером тех лет «Ландыши, ландыши, светлого мая привет…»

Гуляли ребята в ресторане гостиницы «Москва» на двадцатку, выделенную Семеном Владимировичем. Тогда на такую сумму можно было очень недурственно посидеть в кабаке, попить коньячку, закусить икоркой или крабами.

В перерывах между занятиями они бегали в соседнее со студией кафе — то самое, «Артистик». Выбор блюд там был невелик: омлет, блинчики, бульон. А в престижный «Метрополь» ходили пить кофе…

Додина сразу после Школы-студии попала в Театр драмы и комедии (еще при прежнем главреже Плотникове). Новоназначенный «шеф» Юрий Петрович Любимов оставил ее, одну из немногих из старой труппы, в своем театре. В тяжкий для Высоцкого 1964 год она изо всех сил старалась помочь бывшему однокашнику подготовиться к показу в театре. Дома у Таи, на Мытной, репетировали чеховскую «Ведьму». Высоцкий исполнял роль дьячка.

Таисия Владимировна уверяла, что Высоцкий «никогда не ухаживал за мной, но всегда кокетничал, играл, шутил, как с маленьким ребенком…»[387] Тогда, осенью 64-го, Высоцкий пришел как-то к ней в сопровождении Жоры Епифанцева. «Было холодно, дождливо, а Володя был в одном пиджаке… Я говорю: «Володь, что ж ты ходишь так? Ты же простудишься. Тем более тебе сейчас поступать в театр, нужно, чтобы был голос… Как же ты будешь показываться? Ты же снова будешь хрипеть. Тебе нужно что-то теплое. На, возьми это пальто, прикройся…» — «А, спасибо, спасибо…»

Правда, я никогда не видела его в этом пальто: то ли он загнал его, то ли еще что… Пальто было венгерским, какое-то зеленоватое, с начесом, и считалось очень модным. Мы с Геной Портером его только что купили…»[388]

Додина очень темпераментно убеждала директора театра, что ее протеже очень талантливый человек. Правда, говорят, к этому приложили руку и другие авторитетные люди. В том числе Анхель Гуттьерес.

Показ состоялся в верхнем буфете старого здания театра. Было довольно много народу. «Ведьма» особого впечатления на шефа не произвела. Но зато песенки…

По мнению кинорежиссера Георгия Юнгвальда-Хилькевича, лучшей из всех таганских дам Высоцкого была Татьяна Иваненко.

До недавнего времени для широкой публики это была просто одна из актрис театра на Таганке. Не ведущая, не звезда, но, безусловно, очень красивая, яркая, фотогеничная.

Проучившись год в Щукинском училище, Татьяна уверовала, что главным ее призванием является кинематограф. Ушла во ВГИК. Там стала любимой ученицей легендарного Бориса Бабочкина. Он звал ее в Малый театр. Но она упорно стремилась на Таганку. И, в конце концов, добилась своего.

Не обратить на нее внимания Владимир Семенович просто не мог. И вскоре, с осени 1966 года, их роман стал темой закулисных пересудов.