Женские истории пером павлина (сборник)

Урхо стоял у штурвала слева. Мы с Илларионом разместились впереди на жестком, но все же удобном диване. Ветер обдувал наши лица, но это не раздражало.

Под равномерное гудение-тарахтение двигателя Илларион рассказывал мне о своей теперешней жизни. Я поняла, что в тот августовский день авария на железной дороге спасла ему жизнь. Мне стало страшно.

Ужина не было. Илларион выпил стакан воды и прилег. Я вышла в каминный зал. Не растапливая его, села в кресло у очага. Незаметно уснула.

Рано утром, как обычно, я сделала пробежку к реке и обратно. А когда вернулась в дом, Илларион уже не спал.

– Что ты хочешь на завтрак? – столь естественный вопрос вызвал у Иллариона вспышку раздражения.

– Какая разница, чем набить брюхо?

– Ты плохо себя чувствуешь, дорогой? – опять взрыв.

– Я превосходно себя чувствую. Я здоров, как бык.

Я поняла: Илларион болен. Не могло его так укачать на нашей реке. Его не укачивало на волнах Финского залива.

После легкого завтрака мы пошли к реке.

– Посидим где-нибудь, надо поговорить, – предлагает Илларион.

Выбрали большое бревно на берегу. Сидим. Илларион молчит. Молчу и я. Начал Илларион.

– Я проделал путь в восемьсот километров не только для того, чтобы увидеть тебя и Ивана, – он помолчал. – Жаль, что Иван не здесь.

– Он будет через неделю.

– Я ждать не могу. Мне еще многое надо успеть сделать там, в России. Я оперирован. Рак пищевода. Доктора не могут сказать, сколько мне осталось.

– Пошли в дом! Я что-то стала дрожать.

За дрожишь тут…

Мне трудно вспоминать те несколько дней, что провел со мной Илларион.

Запомнился вот такой разговор. Точнее, его монолог.

– В Питере я приобрел две квартиры. Вернусь, оформлю их на тебя. Вот для чего и ехал сюда, – узнаю Иллариона. Прежде всего у него дело. – Загородный дом продам. У тебя вон какое тут хозяйство. Справляешься? – узнаю улыбку мужа. – У тебя хороший помощник.

Стоило Иллариону вспомнить Урхо, как тот явился.

– Господа, я предлагаю устроить на американский манер барбекю на природе. Мне приятель подарил килограмма три кабанятины.

Пировали мы до тех пор, пока видели, где стопки и вилки. Дома у камина Урхо взял гитару и начал петь. Свои финские песни.

– Нет, ребята, а наш Высоцкий все же сильнее, – Илларион взял у Урхо гитару и запел. Какой у него голос! Я вспомнила подвал. Ресторан. Певичку и гитариста. Как давно, но главное – в другой жизни то было.

Когда Илларион замолчал, Урхо, поворошив в камине кочергой, тихо сказал. Так, как будто только для себя:

– Когда я в детстве заболел и врачи предрекли мне скорую смерть, моя бабка вылечила меня настоями трав.

Это то, что нужно мне! Какой молодец Урхо.

Урхо ушел к себе, а мы с Илларионом еще немного посидели на крылечке. Так просто. Посидели и помолчали.

Илларион уснул сразу. Мне не спалось, и я опять вышла на крыльцо. В темноте ночи вижу силуэт. Чей бы?

– Это я, Тамара. Не бойся. Пришел сказать тебе, что я знаю женщину, которая умеет делать такие же настойки. Если ты согласна, завтра же поеду на хутор.

– Спасибо, Урхо, – я крепко поцеловала его.

Вернулась в спальню. Илларион спит. Обошлось.

Как наивна была я! Это же Илларион. Кем он был в прошлом, напоминать не надо?

– У нас с тобой, как у Шекспира. Жена бегает от смертельно больного мужа к любовнику.

– Дурак ты! Я ходила к Урхо за настойками для тебя. Он специально ездил на хутор.

– Ты права. Стар я стал и глуп. Сколько времени надо пить эти настойки?

– Урхо сказал, не меньше десяти дней. Тут должно хватить.

Илларион съездил в город. Я не спрашивала зачем. Он сам сказал:

– Предупредил, что задерживаюсь.

Приехал Иван с невестой. Девушка похорошела. Попка раздалась. Грудь налилась. Ухарь наш Иван.

Девятого сентября 1993 года Илларион уехал. Мы с Иваном на моем стареньком «мерседесе» проводили Иллариона до границы Рованиемской ляни. По-нашему, губернии.

– Я вернусь. Жди! – Помолчал и грустно добавил: – Если Урхово зелье поможет.

– Ты обязательно вылечишься.

Дождались, когда машина Иллариона скроется за поворотом, и поехали обратно. Пусто стало в доме моем…

В начале девяносто четвертого года, а точнее, в феврале, в Москве должно было состояться общероссийское совещание. Совещание намечено было на понедельник, но Илларион выехал в пятницу. Хотел два дня просто погулять по Москве.

А накануне он побывал на приеме у светила онкологии.

Долго доктор наук изучал результаты анализов, снимки и потом сказал:

– Что я вам могу сказать, уважаемый Илларион Платонович? В чудеса я не верю, но вы практически здоровы. Конечно, в вашем возрасте надо бережнее относиться к сердцу. А что касается вашего прежнего диагноза, то тут все в норме. Двойная биопсия, онкомаркеры, УЗИ. Все чисто. Поразительно!

В Москве он обязательно посетит Мавзолей и вспомнит, как отец водил его туда, когда под гранитом там лежали двое – Ленин и Сталин. Слова отца до сих пор в памяти Иллариона: «Человек в мундире был великим. Во всем великим. В делах благих и в делах каверзных».

Пообедает в ресторане «Метрополь». С чувством брезгливости будет обходить пункты массовой кормежки по-американски – Макдоналдсы.