Женские лики столетней войны

Совеем другие чувства пробуждает позиция короля Франции, ничего нс сделавшего для освобождения героини. А ведь бургундцы, взявшие Жанну в плен, предлагали сс выкупить в первую очередь французам. Ее трагическая участь — осознание неизбежности гибели, ужасная смерть на костре — представляется не только неоправданной жестокостью, но и величайшей исторической несправедливостью. Неудивительно, что постоянно делались разнообразные попытки внести в сотворенное сю чудо какой-нибудь рациональный элсмснг.

Чаще всего пытались объяснить чудо сс происхождением.

Р. Амбслсн в своей книге «Драмы и секреты истории» еще раз^{24 25} выдвинул предположение, что Жашга — дочь королевы Изабеллы Баварской и Людовик Орлеанского. Свою версию он обосновывает просто: хотя считается, что в ноябре 1407 г. Изабелла родила сына Филиппа (на этот счет имеются сообщения летописей), на самом деле это была девочка Жанна. Ес отдали на воспитание в Домрсми, где научили обращаться с оружием и воспитали как спасительницу Франции от англичан.

Какой сложный замысел! Какое длительное время потребовалось для его воплощения! Девушку почти двадцать лет готовили к миссии спасительницы Отечества, а тем временем англичане оккупировали вес новые французские провинции и города. Автор приводит огромное количество имен и фактов, и сначала они ошеломляют. Но, если вдуматься, доказательства более желаемые, чем действительные.

Если родилась девочка, а объявили о рождении принца, то с какой целью это было сделано? Для того чтобы скрыть существование такого «секретного оружия» на самый черный день?

Действительно, в пароде существовало поверье, основанное на предсказании волшебника Мерлина, что во все беда Францию ввергнет коварная и развратная женщина; спасти же страну ценой своей жизни суждено чистой девственнице. Виновная во всех пороках женщина—это, конечно, Изабелла Баварская. Но едва ли она стала бы задумывалась о спасении Франции, которую якобы погубила. К тому же в 1407 г. положение Фрашщи было вовсе нс таким безнадежным, как в 1428-м. Кроме того, вряд ли королева и Людовик Орлеанский готовили своей дочери (а как они узнали, что будет именно дочь?) такое будущее. Людовик был убит, и уже это могло внести какие-то изменения в планы любовников — если они были любовниками и если такие планы имелись. Наконец, если девочка родилась от Людовика, то в момент сс появления на исторической сцене ей нс мото быть меньше двадцати трех лег, что в средневековой Франции считалось уже далеко пс юностью. Заявление о девственности немолодой девушки могло вызвать только глумление, а не религиозный экстаз.

Чтобы эта догадка не выглядела совсем уж притянутой за уши, Амбслсн уверяет, что после того, как Карлом овладело безумие (1392 г.), все семеро рожденных королевой детей — Мария, Мишель, Людовик, Жан, Катрин, Карл (VII) и Филипп — были отпрысками герцога Орлеанского либо Людовика дс Буа-Бурдсна. Уже эта двойственность лишает убедительности главную версию об изменах Изабеллы и о королевской крови Жанны-Дсвы. Кроме того, выдвинутое предположение расходится со свидетельством современников, согласно которому король с королевой продолжали супружескую жизнь и после того, как Карлом овладела болезнь. Например, они дали обет посвятить Богу своего ребенка, которого Изабелла родила в начале осени 1393 г. — это оказалась девочка, нршщссса Мария, — для того, чтобы страшная болезнь покинула Карла. В периоды просветления королева навещала мужа в его дворце Сен-Поль и оставалась там по нескольку дней. Существует документальное свидетельство о том, что королева проводила ночи с Карлом в 1402 г.

Все королевские дети воспитывались в Париже. Непонятно, почему для последнего ребенка (Филиппа? Жанны?) было сделано исключение. Историк ссылается на то, что неизвестно, что с этим ребенком произошло: дата его смерти нигде не указывается. Это нс так. Во всех родословиях говорится, что младенец умер вскоре после рождения — такие случаи встречались сплошь и рядом.

Уверения, что факт рождения королевой детей не от мужа, а от любовников «очевиден» и что «в свое время все об этом знали и говорили», возбуждают новые сомнения. Трудпо предположить, что герцог Бургундский ввел бы в свой дом пришгессу сомнительного происхождения — Мишель Французскую.

В предыдущих главах рассказывается, как формировались подобные утверждения и слухи.

Предположение, что Жаппа-Дева — дочь Изабеллы Баварской, то опровергается, то возрождается вновь. Одним из его оснований выступает, например, тот «бесспорный» факт, что Изабелла была брюнетка с голубыми тазами и Жанна тоже.

Или еще одно «доказательство». Карл дал Жанне право на личное знамя. Этим он приравнял сс к «знаменным рыцарям», наиболее сильным, богатым и знатным вассалам, которые командовали отрядами «своих людей», — из этого, безусловно, следует, что он тоже знал, что она королевской крови. По-видимому, предполагается, что Изабелла (а кто еще мог это знать?) непринужденно поведала ему о наличии его единоутробной сестры, ее незаконной дочери.