Женские лица русской разведки

Далее опять происходит череда непонятных событий. Находящаяся в ссылке осуждённая государственная преступница «с надлежащего разрешения» властей получает разрешение переехать на новое место жительства в город Юрьев (ныне эстонский город Тарту). Если взглянуть на карту Российской империи тех лет, то расстояние почти в 3 тысячи вёрст между городами Кутаис и Юрьев заставит задуматься даже бывалых путешественников. Однако молодая мама с грудным сыном смело отправляется ранней весной в путь из Закавказья на северо-запад империи. Чем был вызван выбор именно города Юрьев — непонятно. В то время здесь проживало более 42 тысяч человек, из которых более 36 тысяч человек были эстонцы и немцы. Её здесь могло, на наш взгляд, привлекать лишь непосредственная близость границы, отделявшей Россию от Европы. Если верить известному докладу Столыпина, то императору сообщили, что она вместе с малолетним сыном скрылась за границу. Иными словами, совершила побег во время отбытия наказания в виде 5-летней ссылки, срок которой истекал в 1901 году. Для выезда из Российской империи требовался заграничный паспорт. Официально государственная преступница получить его не могла даже после смены фамилии при замужестве. Оставались как минимум два варианта — воспользоваться фальшивым паспортом или перейти границу с грудным ребёнком по контрабандистским тропам. Как удалось агенту «Михеев» покинуть пределы Российской империи, до сих пор остаётся загадкой. Однако, если предположить, что её выезд за границу являлся звеном в цепочке внедрения агента охранки в круги русских политических эмигрантов, то всё становится понятным. Наши рассуждения позволяют с большой степенью достоверности предположить, что все рассмотренные выше события в личной жизни З.Ф. Жученко были этапами довольно сложного плана отправки секретного сотрудника охранки «Михеева» в состав Заграничной агентуры Департамента полиции. Этим объясняется та лёгкость, с которой молодой женщине удалось преодолеть все трудности ссылки и избежать неизбежных в такой ситуации невзгод.

В апреле 1898 года, как уже отмечалось выше, она выехала вместе с новорожденным сыном за границу, где скрытно проживала в течение 5 лет. В ту пору, как следует из доклада Столыпина, она якобы отошла от секретных дел в охранке и занималась исключительно воспитанием сына Николая. Где в это время находился её муж, ставший врачом, точно неизвестно. Предположительно, он продолжал практиковать во врачебном деле, оставаясь в пределах Российской империи. По состоянию на октябрь 1909 года в докладе П.А. Столыпина царю о судьбе Жученко она названа женой врача. Иными словами, она как минимум до этого времени состояла в браке с Николаем Жученко. Дальнейшая судьба её мужа неизвестна.

На секретную службу в заграничную охранку, согласно одной из версий, она вернулась весной 1903 года, объяснив это ростом революционной опасности для российской монархии и наблюдая возросшую активность русских политэмигрантов за рубежом. Вся дальнейшая деятельность Зинаиды Фёдоровны в деле политического розыска была сосредоточена на работе по освещению оппозиционных российской власти политических партий и движений за рубежом, а затем и в Москве. Пожалуй, большая часть службы секретного сотрудника Жученко под псевдонимом «Михеев» прошла в московском политическом подполье. В период с весны 1894 года по февраль 1909 года, не считая нескольких заграничных командировок в интересах проведения сыскных мероприятий, она активно работала в Москве в среде социал-революционеров. «Работая таким образом долгое время вполне плодотворно и обладая солидными связями в революционных сферах, — отмечал председатель Совета министров Столыпин, — Жученко доставляла правительству очень ценные сведения и приносила политическому розыску огромную пользу; так, благодаря названной личности, удалось обнаружить и разгромить целый ряд тайных организаций и предать в руки правосудия многих серьёзных революционных деятелей, а равно своевременно предупредить грандиозные террористические покушения»[254]. По имеющейся открытой информации, секретный сотрудник З.Ф. Жученко-Гернгросс в течение всей службы в охранке использовала оперативный псевдоним «Михеев». Учитывая её осторожность и осмотрительность, с трудом воспринимается версия о том, что и за границей, и в московской охранке она неизменно фигурировала в секретных списках как агент «Михеев». Возможно, что ещё не все её псевдонимы преданы огласке. Обычно в охранной практике у агентов имелось по несколько псевдонимов.

Переписка с опальным мастером политического сыска