Женские лица советской разведки. 1917—1941 гг.

В августе 1918 года в дом предварительного заключения в Петрограде были помещены сразу несколько великих князей. С места ссылки в Вологду тогда же доставили сразу троих великих князей – Дмитрия Константиновича, Николая Михайловича и Георгия Михайловича. Сюда же перевезли из Царского Села больного великого князя Павла Александровича, за которого на воле хлопотала его жена княгиня Ольга Валериановна Палей. Всех этих великих князей объединяло не только то, что в возрасте 55–59 лет они пребывали в генеральских чинах, но и то, что они были внуками императора Николая I.

Находился там же под арестом и ещё один представитель императорского дома Романовых – князь императорской крови Гавриил Константинович. Несмотря на свой 30‐летний возраст, он был болен туберкулёзом, и за его освобождение из тюрьмы отчаянно боролась жена – балерина Мариинского театра Антонина Рафаиловна Нестеровская (подруга знаменитой Матильды Кшесинской).

Чтобы понять отличия между великим князем и князем по крови, напомним читателю о существовавшей в российском императорском доме иерархии родства среди представителей императорской фамилии. В принятом в июле 1886 года документе под названием «Учреждение об Императорской Фамилии» указывалось: «Члены Императорского Дома составляют особый класс, преимущества которого обуславливаются или тем, что его члены, при известных условиях, могут быть призваны к наследованию престола, или же тем, что они связаны браком с лицами, имеющими или могущими иметь право на престол. Права члена императорского дома приобретаются посредством законного брака с членом императорской фамилии и происхождения от такого брака… Права и преимущества членов императорской фамилии переходят в нисходящей линии только в мужском поколении»[72]. При этом годом ранее Именным указом императора Александра III было установлено, что звания великих князей распространяются лишь на внуков императора. Здесь и далее мы будем рассматривать положение лиц внутри императорского дома лишь по мужской линии, оставляя за скобками нисходящую женскую линию Романовых.

Внутреннее устройство дома Романовых по степени родства и крови было необходимо для того, чтобы распределить преимущества, которые принадлежали членам императорской фамилии, а именно: «1) в праве на титулы, гербы и проч.[ие] внешние преимущества; 2) в праве на содержание»[73]. Положение императрицы и наследника престола определялось особыми правилами.

Все остальные члены императорского дома относились к категории «прочих» и подразделялись на три категории: 1) сыновья, братья и внуки императоров пользовались титулом «Императорских Высочеств», великих князей; 2) правнуки императоров, в роде каждого правнука только старший сын и его старшие сыновья по праву первородства пользовались титулом «Высочеств», князей императорской крови; 3) младшие сыновья правнуков и их потомки по мужской линии получали титул «Светлости», князей императорской крови. Различием в этих титулах определялись разные права на герб, ордена и прочие внешние преимущества и устанавливалось для них содержание. Князей императорской крови именовали, так же как и великих князей, только по имени-отчеству.

При этом размер денежного содержания для каждого члена императорской фамилии определялся отдельным законом, причем, начиная с 1886 года, ежегодные выдачи от казначейства получали лишь великие князья и правнуки императоров.

Кроме того, «Учреждение об Императорской Фамилии» среди прочих положений содержало права членов дома Романовых на брачные отношения. Например, для признания брака члена императорской фамилии законным требовалось соблюсти два основных условия: 1) получить согласие на брак царствующего императора и 2) выбрать соответствующую по происхождению невесту. Как правило, она должна была принадлежать к какому-либо царствующему или владетельному дому. Как известно, в последние годы существования Российской империи носители царской фамилии и разных титулов императорской семьи брачные правила неоднократно нарушали.

Все члены императорской фамилии, независимо от их титулов, пользовались «усиленною уголовною охраною в одинаковой степени с самим царствующим Императором»[74]. Трудно представить, что испытали все эти люди, привыкшие к комфортной, обеспеченной и во всех отношениях благополучной жизни, оказавшиеся в бесправном положении в тюремных камерах. Их опасения усилились после того, как они узнали, что включены в списки заложников, подлежащих расстрелу в случае белогвардейских покушений на жизнь советских и партийных работников.

В поисках возможностей для спасения