Женские лица советской разведки. 1917—1941 гг.

Работник центрального аппарата ОГПУ – НКВД Андреева оставила свой след в судьбах многих подозреваемых, арестованных и осуждённых. Например, молодая анархистка Анна Гарасева в своих воспоминаниях о пребывании в ГУЛАГе дала нелицеприятную оценку деятельности высокопоставленной чекистки[228]. Так, описывая ситуацию массового протеста заключённых в Верхнеуральске с требованием отправить на лечение серьёзно заболевшего арестанта, она, сама находясь в госпитале в Бутырках, знала о реальной ситуации со слов сестры-арестантки Татьяны и других очевидцев. Сложившуюся обстановку в Верхнеуральском политизоляторе в Москве сочли весьма серьёзной, поэтому для разбирательства прибыли начальник Секретного отдела ОГПУ Т.Д. Дерибас, его помощник А.А. Андреева, по совместительству бывшая начальником всех мест политзаключений и ссылок, а также высокопоставленные представители ВЦИК СССР и Центральной контрольной комиссии партии М.Ф. Шкирятов и А.А. Сольц. В результате уступок требованиям арестантов конфликт удалось погасить.

При этом, вспоминая об этом эпизоде, осуждённая анархистка охарактеризовала Александру Азарьевну как отвратительную личность, которая была сторонницей пыток заключенных. «Обычно в Верхнеуральске, – как вспоминала А.М. Гарасева, – она появлялась два раза в году, в сопровождении пышной свиты местного тюремного начальства обходила каждую камеру и спрашивала, есть ли жалобы. Иногда заключенные постановляли: с Андреевой говорить не будем. Тогда каждая камера встречала ее появление гробовым молчанием, так что слышно было только как открывают и закрывают замки дверей. Но Андрееву у нас интересовали не столько заключенные, сколько великолепная охота на дроф и сайгаков, приготовления к которой мы наблюдали из окон политизолятора»[229].

Гарасева отмечала, что её отношения с Андреевой не сложились ещё со времён их первых встреч на Лубянке. С той поры они взаимно, как указывала заключённая анархистка, ненавидели друг друга. Неприязненные личные отношения имели начало при их первой встрече в августе 1925 года после ареста Анны Гарасевой и её сестры Татьяны по обвинению в соучастии в подготовке покушения на Г.Е. Зиновьева. Заметим, что следственное дело в отношении сестёр Гарасевых было возбуждено на основании анонимных писем, сообщавших, что сёстры являются анархистами-подпольщиками, готовящими теракт против Зиновьева. На обвинительном заключении А.А. Андреева в марте 1926 года наложила резолюцию с предложением заключить обвиняемых на 3 года в лагерь на Соловках.

С лёгкой руки чекистки Андреевой Анна Гарасева после первого ареста в августе 1925 года долгие годы жила под страхом возможного ареста и продолжения репрессий. Тяжело переживала за пребывавших в заключении своих родных и близких. С началом Великой Отечественной войны работала сначала в военном госпитале, а затем в Рязанском областном противотуберкулёзном диспансере до выхода на пенсию в 1959 году.

В круг служебных интересов помощника начальника Секретного, а позже – Секретно-политического отдела ОГПУ – НКВД входило кураторство отделения, работавшего против религиозных организаций и учреждений, священнослужителей и объединений верующих граждан. Было ли это связано с тем, что она происходила из семьи священнослужителя и достаточно хорошо разбиралась в вопросах православной религии или бывшая поповна таким образом подчёркивала своё полное отторжение религии. Пребывая на службе в органах государственной безопасности СССР, чекистка Андреева не раз участвовала в разбирательствах и следственных мероприятиях в отношении арестованных священнослужителей.