Женские убеждения

– Ты в Чикаго получила самый что ни на есть практический опыт, – стояла на своем Грир. – И у тебя хорошо получается. Ноэль могла бы открыть здесь школу, правда? Знаю, это звучит немножко как «Давайте устроим показуху». Я ничего такого не предлагаю. Просто считаю, что, если дело пойдет, ты должна в нем участвовать. Кроме всего прочего, я задолжала тебе место работы, – добавила она небрежно.

– Вовсе нет, – возразила Зи. – Вот этого ты мне точно не задолжала. – Она примолкла. – И вообще, Грир, мне очень нравится моя работа.

– Я знаю.

Они притихли, обе думали про Даррена Тинзлера. Человек, который унижает и развращает женщин, вызывает желание противостоять ему всеми силами. Орать, вопить, выходить на демонстрации, говорить речи, круглыми сутками звонить в Конгресс, влюбиться в приличного человека, показать молодой женщине, что не все пропало, хотя с виду так и есть, переустроить мир, чтобы женщина, которая идет вечером по улице в любой части мира, – или девочка, которая выходит с мороженым в руке из магазина в городке Макопи, штат Массачусетс, – чувствовала себя не так, как сейчас. Чтобы не тревожилась, как там у нее грудь – вырастет ли, и если да, то достаточно ли пышная. Ей вообще не нужно будет думать о своей внешности и сексуальности, если ей того не захочется. Она сможет одеваться, как ей заблагорассудится. У нее будет ощущение уверенности, безопасности и свободы – ведь именно этого всегда хотела для женщин Фейт Фрэнк.

Фейт в такие минуты появлялась из небытия, внезапно вплывала в разговор. Иногда Грир краем глаза замечала в городе элегантную пожилую женщину, порой в окружении других женщин, и ускоряла шаги, чтобы ее нагнать. Но женщина поворачивалась в профиль, и выяснялось, что она не просто не Фейт – в ней нет ничего общего с Фейт. Ей всего тридцать лет. При этом Грир все чаще смутно напоминала Фейт и могла бы стать ее дублершей: обаятельной, уверенной в себе. Во время Марша женщин, когда всех подстегивало осознание собственной правоты, Грир думала, что Фейт где-то рядом – в числе выступавших ее не было – и, возможно, они увидятся. Хотя отношения их закончились более чем прискорбно, лед наверняка уже успел тут и там треснуть, случившееся тогда явно не имело больше никакого значения. Иногда нужно отступиться от собственных убеждений или хотя бы дать слабину – пусть тебе и кажется, что ты не в состоянии. Она окликнула бы: «Фейт?» – и Фейт, шагавшая в толпе восторженно восклицающих женщин, обернулась бы и увидела ее. Период отчуждения завершился бы. Фейт вернулась бы к Грир, как утраченная душа в игре Кори. Хотя, как однажды отметила Зи, в «Ловце душ» ты сам должен отправиться на поиски того, кого утратил.

Фейт уже было далеко за семьдесят. Она продолжала работать в фонде, хотя тремя годами раньше Эммет Шрейдер умер от обширного инфаркта. Смерть его сама по себе стала значительным событием, которое освещалось в колонках новостей всех газет и перетекало в разделы, посвященные деловой жизни, сопровождаясь панегириками и некрологами: впрочем, в печать просочились и слухи о причине его смерти. Он, как говорили, умер в постели, которую делил с молодой женщиной, приняв перед тем лекарство от эректильной дисфункции. Нет, никто ему не говорил, что принимать это лекарство нельзя, но его предупреждали, что ему нельзя заниматься сексом – по крайней мере, тем сексом, который Эммету, судя по всему, нравился: бурным, атлетическим, с полной самоотдачей, пока не зайдется сердце.

В завещании он указал, что фонд должен существовать и дальше, хотя не потрудился прописать подробно, в каком виде, поэтому сотрудники с верхнего этажа постепенно все урезали и урезали бюджет «Локи», пока фонд не выродился в довольно скромный форум для дебатов. Он занял в мире почти такое же место, какое занимал в конце своей долгой жизни «Блумер».

Тем не менее, он продолжал существовать, а Фейт Фрэнк продолжала им руководить, хотя число сотрудников у нее сильно сократилось и теперь они занимали куда менее просторный офис на одном из нижних этажей в Строд-Билдинг. Что касается программы наставничества, подробности так и не просочились наружу. Бен, по-прежнему работавший в «Локи», рассказал Грир, что Фейт часто засиживается на работе допоздна, а поскольку новый кабинет у нее совсем маленький, пришлось отпилить несколько дюймов от ее «суфражистского» стола, чтобы он туда влез. Грир вообразила себе, как Фейт сидит и угрюмо наблюдает за человеком, который пришел с пилой и укоротил стол.