Женский клуб

– Тебе сейчас, конечно, недосуг, но я хотела пожелать хорошей субботы. Ждешь вечером гостей? Ах, неужели? Как мило, – сказала Рэйчел Энн Беркович за час до зажигания свечей. – И как оно получилось? Я ведь и сама думала ее позвать.

– Видела тебя вчера у Кана. Заскочила за говяжьим фаршем детям на ужин, но ты была так занята разговором, не хотелось отвлекать, – сообщила Рена Рейнхард всего за двадцать минут до шабата.

Но ничего нового Мими не рассказала, и хотя говорила она мягко и терпеливо, мы уловили нотки упрека: в своей деликатной манере она настаивала, что Бат-Шеве надо дать шанс. Мими часто напоминала, что в наших силах менять мир, для начала исправляя хотя бы маленькую его часть вокруг себя. Никогда не знаешь, говаривала она, когда улыбка или доброе слово изменят кого-то на всю жизнь. Мими никогда ничего не высказывала резко и прямо, но ненавязчиво побуждала нас быть лучше.

Когда мужчины ушли в синагогу, миссис Леви надумала навестить Мими. Это хорошая возможность еще порасспросить Бат-Шеву, и ей бы очень хотелось еще повидаться с Аялой. Но чтобы ее не сочли уж слишком пронырливой, миссис Леви постаралась скрыть свои истинные намерения.

– Разумеется, я иду вовсе не для того, чтобы шпионить за Бат-Шевой, – заявила она. – Я сто лет не была у Мими, вот и все. И если там вдруг окажется Бат-Шева, что с того?

Она двинулась вниз по улице и свернула за угол, одетая в зеленый бархатный халат с золотой оторочкой, который носила всегда по пятницам, даже при гостях. «Он как платье», – говорила она всякий раз, когда кто-то из нас высказывал недоумение ее пусть даже и короткими вылазками за продуктами. Дочери критично отзывались об этом ее обыкновении, но муж всегда заверял, что она выглядит прекрасно в любом одеянии. По правде говоря, Ирвингу так нравилось, как она выглядит в этом халате, что он каждую Хануку покупал ей новый.

Миссис Леви прибыла к дому, как раз когда раввин и Йосеф отправлялись в синагогу.

– Мир вам, рабби. Здравствуй, Йосеф! Я с нежданным визитом к вашей чудесной жене, – заявила она.

– Прошу, заходите, – сказал раввин, и они с Йосефом поспешили по дорожке.

– Эй! – окликнула миссис Леви через сетчатую дверь. – Есть кто дома?

Мими, увидев, кто стоит на пороге, улыбнулась. Что уже было хорошим знаком, потому как не в очень далеком прошлом случились кое-какие обиды. Долгая история, но суть в том, что миссис Леви посчитала, что она, а не Мими сердце нашей общины. Миссис Леви полагала: тот факт, что Мими – жена раввина, не дает оснований претендовать на это звание; по ее мнению, это отдавало протекционизмом. Было непривычно, что кто-то не в ладах с Мими, и мы не понимали, что делать. В конце концов решили не замыкаться на раздоре, а подождать, пока все рассеется само собой.

– Какой приятный сюрприз! – сказала Мими.

– Чудесный вечер! Я вышла прогуляться и решила заодно вас повидать.

– Проходите, садитесь. С минуты на минуту придут Фельдманы и Бат-Шева.

Миссис Леви прошла в гостиную.

– Как мило. Не знала, что вы пригласили Бат-Шеву. Такая интересная женщина. И вполне себе история за плечами, верно?

– Думаю, как у всех нас, – ответила Мими. У Мими-то точно. Она была дочкой раввина из Бирмингема и младшей после пяти братьев. Отец обучал ее как сыновей – в те времена так никто не делал, мы всегда поражались, как много она знает. В старших классах Мими ходила в обычную среднюю школу, потому что в Бирмингеме не было дневной, а потом поступила в Барнард-колледж в Нью-Йорке. И она никогда не переставала быть религиозной – внешние силы не имели над ней власти.

А у нее самой какая история, задумалась миссис Леви. Она родилась в Мемфисе, выросла в Мемфисе, вышла замуж в Мемфисе и, скорее всего, умрет в Мемфисе. Маловато драмы, надо признать.

– Но такой необычной истории, как у Бат-Шевы, по-моему, ни у кого нет, – сказала миссис Леви. – Я на днях как раз думала, каково здесь будет такого рода человеку. Смею предположить, она привыкла совсем к другой жизни.

Миссис Леви уселась на диван и посмотрела на Мими в надежде, что та поделится недостающей информацией. В конце концов, она даже не поленилась дойти досюда, хотя еще надо приготовить салат и накрыть на стол. Но Мими не сдавалась. Только загадочно улыбнулась, отчего миссис Леви лишь утвердилась в мысли, что от нее скрывают какую-то грандиозную тайну. Пока она размышляла, как бы ее выведать, пришла Бекки Фельдман с шестнадцатилетней дочкой Широй. Они явно поругались по дороге. Щеки Ширы пылали от злости, и она старалась держаться подальше от матери. Но Бекки, желая произвести благоприятное впечатление, улыбалась и вела себя как ни в чем не бывало.

– Хорошей субботы, – бодро пожелала она.

Беседа возобновилась, но ушла так далеко от Бат-Шевы, что вернуться к интересующей ее теме миссис Леви уже не могла. Обсуждались привычные дела – результаты молодежной лотереи и одежда в «Goldsmith’s»: так мало длинных юбок, как же быть? Ну и, само собой, пришедший зной. Такой жары еще не случалось на нашей памяти, все были вялыми и едва вылезали из кондиционированных домов и машин.