Женское образование в России

И шестой этап – стремительный, бурный рост женской средней школы в середине 1890—1900-х гг. Созданная в 1860-х гг. фактически заново, она не только заняла достойное место в общей системе российского образования, но и в своем динамичном развитии достаточно быстро опередила другие звенья этой системы, в частности мужскую среднюю школу. Истоком, ведущим фактором этого опережения, качественного и количественного роста средней женской школы вплоть до 1917 г. оставалась общественная инициатива, общественная деятельность в сфере женского образования. Уже с конца 1850-х гг. данная сфера выстраивалась как общественно-государственная. Это был принципиально новый феномен в политической и социальной истории российского образования.

ЗАРОЖДЕНИЕ ЖЕНСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ В XVIII в.

ОБРАЗОВАНИЕ ЖЕНЩИН В НАЧАЛЕ XVIII в.

Женское школьное образование, как уже отмечалось, – поздний результат развития образовательных систем. В первой половине XVIII в. в России, как и в Западной Европе, женское образование лишь косвенно попадало в круг государственных интересов и государственной деятельности, без вовлечения в общую официальную образовательную систему. Его существование и развитие, по сути, было всецело предоставлено частной инициативе.

Мысль о создании в России первого женского учебно-воспитательного заведения, «питомцы которого, вступая в общество, вносили бы в него зачатки гражданских и семейных добродетелей» [35, с. 19], принадлежала Петру I. Основав орден Св. Екатерины, он хотел устроить под его покровительством одноименное женское училище. С этой целью, будучи во Франции, Петр осматривал в 1717 г. знаменитое женское учебное заведение в Сен-Сире (деревне, расположенной менее чем в одной миле от Версаля). Оно было основано в 1686 г. г-жой Ментенон (необъявленной, но законной женой Людовика XIV).

Намерение Петра создать женское училище осталось неосуществленным; его черед пришел только через полвека. Однако Петр все же не оставил этой мысли. 24 января 1724 г. он издал указ, в котором предписал «монахиням воспитывать сирот обоего пола и обучать их грамоте, а девочек, сверх того, пряже, шитью и другим мастерствам». Этот указ, по существу, также отразил лишь намерение, оказав весьма незначительное влияние на развитие женского образования.

Как справедливо отмечал известный историк отечественного образования и педагогики П. Ф. Каптерев, «в петровские времена мало понимали все трудности насаждения просвещения». Государству казалось, что стоит только проявить добрую волю, издать указ – и «просвещение быстро распространится по всей России». Сподвижник Петра I Ф. С. Салтыков полагал, например, что для развития отечественного просвещения надо лишь «велеть во всех губерниях учинить» по одной или две академии по образцу Оксфорда или Кембриджа, «и в те академии собрать мастеров из иных государств, набрать учеников дворянских, купеческих и всяких иных разных чинов», «учинить штраф» за уклонение от обучения. И через семнадцать лет «мы по сему образцу сравняемся со всеми лучшими европейскими государствами».

Петр сочувствовал плану Салтыкова, который таким же скорым, принудительным путем намеревался просветить и женщин – «чтобы женский народ уравнялся с европейскими государствами равно» [78, с. 124—125].

В целом, несмотря на благие намерения, государство в первой половине XVIII в. практически ничего не предприняло для организации женского образования в России. И тем не менее оно постепенно зарождалось и делало первые шаги. Двумя основными направлениями его развития были домашнее образование и создание частных женских школ и пансионов. Единичные школы для девочек, в основном для дочерей иностранцев, существовали при церквах: в Москве – при лютеранской церкви (с 1694 г.), в С. – Петербурге – при церкви Св. Петра (с 1703 г.).

На протяжении почти всего XVIII в. преобладало женское домашнее образование. Уровень его был весьма различен, что обусловливалось и разным характером образовательных запросов, и высокой стоимостью обучения. Как отмечал автор известного исследования, посвященного русской женщине XVIII в., В. О. Михневич, «хорошее женское образование было в те времена редкой роскошью, которою могла пользоваться только богатая знать, и, следственно, являлось вполне аристократическим. Масса женщин среднего класса усваивала только внешнюю оболочку образования и, главное, светскости, а в сущности стояла на крайне низком уровне умственного развития» [109, с. 87—88].