Женское освободительное движение в России. Феминизм, нигилизм и большевизм. 1860-1930

Во всем этом было мало новизны — еще в начале 1860-х годов то же самое говорил Ткачев[910]. Основным врагом для Коллонтай был феминизм, нападки на который занимают большую часть книги. Цитируя Цеткин, Коллонтай характеризует европейское феминистское движение как «последний отзвук борьбы третьего сословия за свою эмансипацию». Это определение отнюдь не было комплиментом, так как его основная суть, подкрепленная цитатами из резолюций международных феминистских съездов, заключалась в том, что «буржуазные» женские движения (страницы книги буквально пестрят такими понятиями, как «буржуазки» и «равноправки») стремятся лишь к наделению правом голоса женщин, принадлежащих к их же классу, с тем, чтобы либо остановить распространение всеобщего избирательного права, либо с тем, чтобы открыть имущим женщинам доступ к работе. Частично данное утверждение было верным, и многие феминистки сами это признавали. Однако оно не было верным для всех феминисток, как европейских, так и русских.

Коллонтай не осуждала тех женщин, которые желали права голоса «в рамках существующей структуры социальных классов», за эти их «невольные грезы», которые неизбежно вытекали из их классовой позиции. В ярость же ее приводили те феминистки, которые выходили за рамки своего класса, чтобы заманить к себе «бедных младших сестер» из пролетариата, чьи силы таким образом растрачивались впустую и отклонялись от выполнения их «классовой» миссии. «Должны ли женщины рабочего класса откликнуться на призыв феминисток и принять живое, непосредственное участие в борьбе за женское равноправие или же, оставаясь верными традициям своего класса, они должны идти своим путем и бороться иными средствами за избавление не только одних женщин, но и всего человечества от гнета и порабощения современными капиталистическими формами общежития?» Недвусмысленным ответом на данный вопрос явилась цитата из Готской программы: «Эмансипация пролетарской женщины не может быть делом женщин всех классов. Эта цель может быть достигнута лишь общими усилиями всего пролетариата, вне зависимости от пола»[911].

Главный удар Коллонтай был направлен на русских феминисток. К женщинам, занимавшимся благотворительностью, она относилась не иначе как с презрением. «Не вычерпать им, — писала она, используя в марксистских целях старое клише интеллигенции, — чайной ложкой благотворительности моря страданий и нищеты, порождаемых капиталистической эксплуатацией наемного труда». Однако, признавая тот факт, что Взаимноблаготворительное общество со временем стало заниматься политикой, Коллонтай практически не уделяла его деятельности внимания и только лишь высмеивала его бессмысленную мечту о едином женском движении. Большим нападкам подверглась Прогрессивная женская партия, причем не только за ее отчуждение от масс, но и за ее претенциозность. Но основное внимание Коллонтай было приковано к Союзу равноправия женщин — наиболее демократической, наиболее социально ориентированной организации, и поэтому менее всего уязвимой для критики. Поскольку все левое крыло Союза выступало за всеобщее избирательное право и реформу трудового законодательства, то Коллонтай была вынуждена сконцентрироваться на расколе Союза и его последующем отказе признать партию социал-демократов «своею». Альянс трудовиков и кадетов Коллонтай рассматривала как результат «инстинктивного осознания классового антагонизма, розни, основных экономических интересов»[912].

Антифеминистская полемика, содержащаяся в «Социальных основах женского вопроса», в значительной степени носит утрированный характер. Автор не верит тому, что феминистское движение в какой-либо стране способствует получению женщинами права голоса, что оно поддерживает всеобщее избирательное право или же демонстрирует озабоченность социальными проблемами в России. Когда Коллонтай признавала за феминистскими объединениями социальную направленность, она видела в ней лишь средство достижения их скрытых целей. При внимательном рассмотрении может показаться, что основной проступок феминисток, который Коллонтай им прощала, заключался в том, что они не были социалистками. Определенная слабость книги в том, что Коллонтай практически не уделяет внимания насущным проблемам внутри самого пролетарского движения. Утверждая, что рабочие и работницы (а также социалисты) объединены общей борьбой, она, тем не менее, ничего не пишет о враждебной настроенности пролетариев по отношению к работницам и социалисткам, выступавшим за освобождение женщин. Справедливости ради необходимо отметить, что в последующих работах Коллонтай исправила этот недостаток. Кроме того, утверждая, что «образованные» представительницы буржуазии отвернулись от фабричных работниц, она ничего не говорит о тех проблемах, с которыми столкнулись сами социалистки, пытавшиеся установить контакты с работницами. Помимо всего прочего, изложение материала весьма запутанное, скучное, а сама книга — наскоро написана и, конечно же, не оправдывает своего названия.