Женского рода

— Сейчас расскажешь Галине, о чем с ментами трещала.

Стелла презрительно отвернулась.

— Между прочим, Галина в курсе…

Стелле претила мысль, что однажды она наравне с со­вершенно непотребной публикой — районными прости­тутками и наркоманами — поневоле стала информировать оперов. Получалось, что они, находящиеся на несравни­мо разных уровнях одного и того же греха, были равны — нет, не перед Высшим Судом — перед людьми, столь же нечистоплотными, каковыми Стелла считала всех служак. Галина «дружила» только с парой молодых полковников и всегда ждала опасности от мелких чинов, среди которых могли случайно оказаться принципиальные бессеребреники, истые борцы за справедливость.

— А нечего было вчера Галине нервы трепать! — после паузы сказал Левушка. — Она бы и не сомневалась, что ее имя нигде не всплывет.

Стелла с силой потерла колено указательным пальцем, боясь вспылить и расплакаться. Присутствие шофера или Левушки вряд ли могло бы ее остановить — ее истерики подавлялись только тем магическим взглядом удава на кролика, каким обычно встречала чужие эмоции Долинская.

А упомянутая Левушкой «трепка нервов», случившая­ся накануне в доме Галины, была лишь ее, Стеллиной, роб­кой попыткой проявить свою волю: вчера Стелла выска­зала желание уехать, намекнув на отсутствие необходимых для этого денег и пожаловавшись, что перестала спать но ночам.

Они летели по шоссе с уверенностью спецмашины, словно где-то их ждал пожар, донорское сердце или ужин с президентом. Но ждала всего лишь начавшая нервничать Галина: в ее жизни было столько безнаказанного порока, что разрушить целую систему приходящей с ним прибыли из-за какой-то ничтожной ногайки было бы просто нелепо. Галина не считала Лизу личностью — всего лишь се­рой мышью, осмелившейся на шантаж, так что Стеллины муки совести начинали ее раздражать…

Стелла же не хотела быть подозреваемой, как в тот зло­счастный вечер не собиралась стать убийцей. Но если еще утром она считала, что все ее последние поступки совер­шенно уравновешиваются тем фактом, что Кирш скрывается на ее даче, то теперь Стелла была с собой честнее — Кирш была случайно оказавшимся в ее руках залогом, реализация которого ждала удобного времени. Отдать Кирш милиции — теперь уже глупо, а вот Галине… Стелла ясно представила, как встретит сейчас тяжелый взгляд Долинской и сначала услышит: «И что ты им сказала?» — А потом: «Отвечай, я жду!»— и она ответит: «Кирш на моей даче!»

Стелла скрестила руки на груди, смерила брезгливым взглядом Левушкино огромное колено, которым он, ве­роятно, планировал предотвратить возможный Стеллин побег, и, отвернувшись, принялась смотреть на проезжа­ющие машины. Проведя эту ночь у подруги с выключен­ным телефоном, Стелла и не ведала, что чудом избежала встречи с Кирш.

— Алиса?! — Высокая женщина в шляпе шагнула ей навстречу и, спокойно рассматривая ее лицо, так же удив­ленно спросила: — У тебя все в порядке, девочка моя?

В этот час, в этот день Алиса меньше всего рассчиты­вала встретить на улице свою школьную классную руко­водительницу — учительницу физики.

— Здравствуйте, Нина Васильевна, Все в порядке, спа­сибо.

Сколько лет прошло после школы, а при каждой встре­че с бывшими преподавателями Алиса робела и отвечала им, немного зажимая и поднимая голос, как обычно слу­чалось с ней у доски; на этот раз она впервые поздорова­лась тихим, спокойным и немного уставшим голосом.

— Замуж не вышла еще?— задала незамужняя Нина Васильевна свой дежурный вопрос.

Алиса помедлила с ответом, то ли раздумывая над ним, то ли рассматривая шляпу учительницы.

— Я только что с вокзала, Нина Васильевна, простите, пойду…

Она приехала в тот же Питер, который покинула вче­ра, и его мостовые привыкали к шагам совсем другой Алисы­:теперь не она с трепетом прислушивалась к дыханию города, к падающему снегу, к голосам проходящих лю­дей — теперь город настороженно вслушивался в ее едкий шепот: «Дура, дура, дура…»

А все было так, как еще недавно не могло быть в жизни Алисы; даже не просто спонтанно, а совсем уж по како­му-то безответственному наитию. Через час после звонка Кирш Алиса уже набирала номер Ады. Выключен… Значит, и телефон Кирш не узнать. Позже Алиса подумала, что дозвонись она тогда Кирш, она, пожалуй, могла бы и не поехать в Москву: ведь была вероятность, что та могла прохладно воспринять ее сообщение о скором визите… А мозг работал, как у преступника, замыслившего побег: поездом — долго, а у соседки Любы хорошее знакомство в аэропорту…

Только в самолете, глядя на тучи сверху вниз, Алиса подумала, что напрасно не предупредила о своем отъезде Андрея, а брошенное бабушке: «Мне срочно нужно в Мос­кву — пригласили на свадьбу» — вряд ли прозвучало убе­дительно.