Жены и девы Древней Руси

А когда все было исполнено, послал нескольких людей к печенегам с такими словами: «Отпустите десять ваших лучших мужей к нам в город, пусть увидят они, что там творится. А чтобы вы не думали, что замышляем мы против вас какое-то зло, оставьте у себя наших заложников».

Печенеги решили, что белгородцы, измученные осадой, решили наконец сдаться, и отправили в город десятерых знатных военачальников.

И сказали им белгородцы: «Вы губите себя понапрасну. Можете хоть десять лет стоять в осаде, а нас не перестоите. Ведь нас кормит и поит сама наша земля. А если не верите, посмотрите своими глазами». Привели печенегов к колодцу, зачерпнули ведром мучную болтушку, налили в горшки и велели женщинам сварить из нее кисель. А когда кисель был готов, зачерпнули из другого колодца медовой сыты, перелили в ковш и с поклоном поднесли печенегам. Удивились печенеги и сказали: «Воистину это чудо. Но наши князья не поверят, что это правда, если не отведают сами». Тогда белгородцы щедрой рукой положили в корчагу густого киселя, налили в кувшин сладкой сыты, и печенеги вернулись к своим.

Отведали печенежские князья белгородского угощения и решили: «Никогда не взять нам этого города, раз кормит горожан сама их земля». И, отпустив заложников, ушли печенеги восвояси.

Добродее довелось услышать это предание в первые же дни по приезде в город.

Владимир Мономах часто вызывал Мстислава к себе в Киев. Мстислав обычно приезжал со всем семейством, и Добродее случалось подолгу жить в стольном граде. В княжьем дворце хранилось много книг, собранных несколькими поколениями киевских князей, и юная княжна пристрастилась к чтению. Особенно полюбила она «Изборник», составленный для одного из прежних киевских князей – Святослава Ярославича. На первой странице Святославова Изборника была яркая картинка, изображающая самого князя Святослава с женой и детьми, на второй – тонко нарисованный и раскрашенный образ Христа, а дальше рассказывалось обо всем на свете: о Боге и бессмертии души, о древних мудрецах и звездах на небосводе, о дальних странах и обитающих там неведомых животных, о растениях, произрастающих в разных концах земли, а также о болезнях, которым подвержен человек, и о том, как их лечить. И лекарское дело со временем все больше и больше влекло юную княжну.

Самым прославленным лекарем в Киеве был монах Киево-Печерского монастыря по имени Агапит. Он лечил травами самые разнообразные болезни и однажды исцелил от тяжелой болезни князя Владимира Мономаха, хотя все остальные врачи объявили, что исцелить его невозможно. Благодарный князь хотел щедро наградить монаха, но тот отказался от денег, посоветовав раздать их лучше бедным.

Самого Агапита Добродея не застала, он скончался за несколько лет до того, как она впервые оказалась в Киеве, но в монастыре его хорошо помнили. Особенно много рассказывал о нем монах-иноземец, который тоже был лекарем и до своего пострижения сильно завидовал славе Агапита. Этот иноземец отличался умением точно определить день и час, когда больной умрет. Однажды позвали его к постели заболевшего боярина. Иноземец посмотрел на больного и сказал, что жить ему осталось ровно восемь дней. Но сыновья боярина отвезли его в Киево-Печерскую обитель к старцу Агапиту – и тот исцелил его, так что боярин прожил еще много лет.

Лекарь-иноземец, узнав об этом, рассердился, пришел к Агапиту и стал упрекать его, что он действует вопреки врачебной науке, согласно которой больной должен был умереть. На что старец Агапит ответил: «Какой же ты лекарь, если вместо того, чтобы лечить больного, огорчаешь его, говоря ему о смерти?»

Прошло время, Агапит состарился и сам впал в тяжкую болезнь. Иноземец посетил его и сказал: «Я уверен, что твоя кончина наступит через три дня. Если же окажется, что я ошибся, то клянусь, что перекрещусь в православную веру и стану монахом в этом монастыре». «Хорошо, – кротко сказал Агапит. – Только не забудь своей клятвы».

Агапит прожил еще три месяца, успев за это время исцелить нескольких больных. Когда же душа его отлетела ко Господу, лекарь-иноземец исполнил свое обещание – принял православие, постригся в монахи и, осознав свою неправоту, стал возносить хвалу покойному Агапиту, говоря, что тот был самым искусным лекарем из всех, когда-либо живших на земле.

Добродея часто посещала Киево-Печерский монастырь, чтобы побеседовать с этим иноземцем. Он много рассказывал ей о своем опыте и наблюдениях, а кроме того, указал на книги древних ученых-медиков, греков Гиппократа и Галена. Чтобы прочесть их, княжне пришлось выучить греческий язык. Затем Добродея начала читать различные травники, собирать целебные травы, варить из них микстуры и делать мази, и когда ей удалось вылечить от лихорадки внука своей няньки, она была счастлива, как никогда в жизни.

Добродея. Рис. Татьяны Муравьевой

Чтобы лучше запомнить рецепты снадобий, о которых она читала, слышала и которые опробовала сама, Добродея стала их записывать, и таких записей становилось все больше.

* * *