Жены и дочери

— Да. Верно. И он сильный юноша, насколько я знаю.

— Хотелось бы мне рассказать его матери, — произнес сквайр приглушенным голосом.

— Кажется, все теперь улажено, — сказал мистер Гибсон, скорее в ответ на свои собственные мысли, чем на слова сквайра.

— Да! — ответил сквайр, — и они не позволят ему мешкать. Он должен уехать сразу же, как только соберет свои научные пожитки. Мне уже почти хочется, чтобы он не уезжал. Кажется, вам не вполне это нравится, доктор?

— Да нет же, — ответил мистер Гибсон более радостным тоном. — «Теперь ничего не поделаешь, разве что причинишь вред», — подумал он про себя. — Право, сквайр, я думаю, это большая честь иметь такого сына. Я, признаться, завидую вам. Вот юноша двадцати трех — двадцати четырех лет отличился во многих отношениях, и такой простой и любящий дома, каким нужно быть парню… и без всякой помощи.

— Да, да. Он намного больше мне сын, чем Осборн, которому всю его жизнь помогали совсем ни за что, как можно сказать.

— Полно, сквайр. Я не должен слышать ни слова против Осборна. Мы можем хвалить одного, но не бить другого. У Осборна не такое крепкое здоровье, как у Роджера, оно не позволило ему так усердно работать. На днях я встретил человека, который знал его преподавателя в Тринити, и конечно, мы начали болтать о Роджере — не каждый день можно причислить старшего рэнглера к своим друзьям, и я горжусь парнем, почти как вы. Этот мистер Мейсон рассказал мне, что его преподаватель сказал, что только половиной успеха Роджер обязан своим умственным способностям; другой половиной он обязан своему превосходному здоровью, которое дало ему возможность работать более усердно и непрерывно, чем могут большинство людей, не причиняя себе страданий. Он сказал, что за весь свой жизненный опыт не знал никого с подобной способностью к умственному труду, и что Роджер мог возвращаться со свежим желанием к занятиям после более короткого перерыва на отдых, чем большинство людей. Теперь я, как доктор, нахожу, что большинством своих преимуществ он обязан физической основе достаточно хорошего телосложения, которого нет у Осборна.

— У Осборна тоже могло бы быть хорошее телосложение, если бы он больше выходил из дома, — уныло произнес сквайр. — Но кроме тех случаев, когда он может побездельничать в Холлингфорде, он не имеет желания выходить вообще. Я надеюсь, — продолжил он, взглянув с внезапным подозрением на мистера Гибсона, — он не засматривается на одну из ваших девочек? Я не хочу обидеть, вы знаете, но он унаследует поместье, и брак не будет свободным, он должен жениться на деньгах. Думаю, что мог бы позволить это Роджеру, но Осборн — старший сын.

Мистер Гибсон покраснел. На мгновение он обиделся. Затем, уловив в словах сквайра частичную правду, он вспомнил их старинную дружбу, и поэтому заговорил тихо и кратко.

— Я не думаю, что происходит что-то подобное. Я не так много времени провожу дома, вы знаете, но я никогда не слышал и не видел ничего, что заставило бы меня предположить, что таковое имеет место. Когда увижу, я дам вам знать.

— Ну же, Гибсон, не уходите и не обижайтесь. Я рад, что мальчики ходят в приятный дом, и я благодарен вам и миссис Гибсон за то, что сделали его приятным. Только избегайте любви. Она не принесет пользы. Это все. Я не верю, что Осборн когда-нибудь заработает фартинг, чтобы содержать жену, пока я жив, и если мне было бы суждено умереть завтра, она бы принесла немного денег, чтобы вычистить поместье. И если я говорю, как мне не следовало делать прежде… немного резко… так вот, это потому, что меня беспокоит множество забот, о которых никто не знает.

— Я не собираюсь обижаться, — сказал мистер Гибсон, — но давайте лучше поймем друг друга. Если вы не хотите, чтобы ваши сыновья так часто приходили в мой дом, скажите это им сами. Мне нравятся юноши, и я рад повидаться с ними. Но если они приходят, вы должны принять последствия, какими бы они ни были, и не винить ни меня, ни их за то, что может случиться из-за частого общения двух молодых людей и двух юных девушек. И более того, хотя, как я сказал, я не вижу ничего, что пугает вас в данный момент, и пообещал рассказать вам о первых симптомах, которые замечу, и все же дальше этого я не пойду. Если в будущем возникнет привязанность, я не стану вмешиваться.

— Я бы не столь возражал, если бы Роджер влюбился в вашу Молли. Он может постоять за себя, и она необычная, прелестная девушка. Моя бедная жена так любила ее, — ответил сквайр. — Я думаю об Осборне и поместье!

— Хорошо, тогда скажите ему не приходить к нам. Мне будет жаль, но вы будете спокойны.

— Я подумаю об этом. Но им трудно управлять. Я всегда выхожу из себя, прежде чем смогу высказать ему свое мнение.

Мистер Гибсон выходил из комнаты, но при этих словах повернулся и накрыл ладонью руку сквайра.