Жены и любовницы Наполеона. Исторические портреты

В те дни в Париже проживала еще одна женщина из прошлой жизни Наполеона. Делать ей там было совершенно нечего, но она наотрез отказалась покинуть город. Причина такого упрямства с ее стороны крылась отнюдь не в ее уважении к Наполеону. Она проистекала из того простого факта, что Дезире Бернадот, бывшая Дезире Клари, считала, что она не может существовать вне пределов досягаемости парижских магазинов одежды и вдали от салонных сплетен Парижа.

В одно прекрасное время эта предприимчивая дама заигрывала с идеей выйти замуж за безденежного артиллериста. Но вместо этого она обручилась с генералом Бернадотом и в свое время стала наследной принцессой Швеции.

Продолжающееся пребывание Дезире во французской столице, в сущности, свидетельствовало о терпимости Наполеона и потрясающей нетактичности самой Дезире.

Меньше чем за два года до этого ее муж привел шведов в лагерь врагов родной страны. Даже меньше года назад видели, как он чванливо расхаживал по Парижу в обществе оккупантов. Такое поведение нисколько не смутило его жену. Она продолжала держать себя так, будто ее муж все еще проливал кровь за французов. Некоторые говорили, что она шпионила на союзников, но те, кто так говорил, очень плохо знали Дезире и ничего не знали о Наполеоне Бонапарте. Дезире не обладала достаточным умом, чтобы подметить нечто более важное, чем вырез или цвет бального платья соперницы. Наполеон же, хотя и отличался удивительной терпимостью к причудам старых друзей, не был настолько глупым, чтобы допустить высокопоставленного шпиона находиться у него под носом. Если бы наследная принцесса Швеции оставалась в Париже для того, чтобы сообщать о перемещениях войск, можно было абсолютно не сомневаться в том, что через час после получения информации об этом он бы распорядился задержать и изолировать ее.

Но ее не арестовали и, насколько известно, даже не установили за ней негласного наблюдения. 12 июня, за шесть дней до Ватерлоо, она все еще находилась в Париже, посещая магазины одежды и заказывая себе облачение из нанкина для верховой езды у Лероя, ведущей фирмы модной одежды.

И лишь когда союзники вновь подступили к столице, мы узнаем, что она приехала к мужу в Стокгольм, но даже и тогда сделала это весьма неохотно, жалуясь на судьбу, которая перенесла ее за сотни миль от магазинов и мест, которые одни только и наполняли ее восторгом.

Дезире тосковала по Парижу до самого конца. Она так и не смирилась со спартанскими условиями севера. Из женщин Наполеона Дезире Клари не выделялась своим очарованием, но зато действительно отличалась самыми крепкими нервами и толстокожестью.

Как только стало ясно, что союзные монархи твердо решили возобновить войну, Наполеон пошел на то, что оказалось последней вспышкой его энергии.

Женщины не играли никакой роли в его лихорадочной жизни в течение последних ста дней. Ритм жизни в Париже стал слишком быстрым для праздного времяпрепровождения.

Послали за Карно, организатором победы в далекие дни гильотины, когда Республика оказалась в опасности. Он спросил императора, одобрил ли кто из союзных держав его возвращение в Европу и, услышав отрицательный ответ Наполеона, покачал головой.

«Тогда вам предстоит сделать столько же, сколько вы уже сделали», — прокомментировал он.

Император постарался как мог, и при сложившихся обстоятельствах это было все, на что он оказался способным.

Вначале он попытался убедить своих оппонентов в том, что ему смертельно надоела война и что он возвратился во Францию только на волне неприязни к Бурбонам. Он утверждал, что ни для кого не создаст никаких проблем. Он подготовит либеральную конституцию, будет править спокойно и справедливо, не прибегая к войне.

Но этому не суждено было сбыться. Англия и Пруссия уже были на марше, за ними выступали легионы на этот раз надежно объединившихся его австрийского тестя и бывшего маршала Бернадота, за которыми вновь качались штыки батальонов русского царя.

Его престиж неимоверно повысился бы, если бы удалось уговорить приехать к нему Марию Луизу или если бы ей силой помешали сделать это, но она хотя бы предприняла попытку бежать из-под стражи отца.

Средства для осуществления такой попытки имелись. В Вене находилось много бонапартистов, и по крайней мере трое из них — гувернантка Монтескье, ее сын-авантюрист и бывший секретарь Наполеона Меневаль — продолжали оставаться фанатическими сторонниками императора.

Опасность их присутствия в такой близости от короля Рима не ускользнула от тюремщиков.

Как только Наполеон бежал с Эльбы, за одними из французских членов обслуги установили пристальное наблюдение, прочих уволили. Распорядитель личных средств императрицы приехал в апреле домой и провел с Наполеоном два часа в запертой на ключ комнате. Он рассказал новости об императрице и короле Рима, но не решился поведать Бонапарту об открытой связи его жены с Нейппергом.