Жернова. 1918–1953. Большая чистка

Никита Сергеевич Хрущев стремительно вошел в кабинет, лучась и сияя своим светлым полотняным костюмом, круглым губастым лицом, светлыми глазами, гладким лбом с крутой залысиной и орденами Ленина и Трудового Красного Знамени, пожалованными ему за канал Волго-Балт, за метро, за реконструкцию Москвы. Казалось, он настолько рад, что видит Сталина живым и невредимым, что вот-вот либо расплачется, либо рассмеется, и уж точно заключит его в свои восторженные объятия. В лице и позе кого-нибудь другого эта восторженность была бы непристойна и даже оскорбительна, но только не в лице и позе круглого и подвижного, как ртуть, Хрущева. Даже когда он злился, он злился не так, как все: злость у него была какая-то ненастоящая, казалось, что злится он нарочно или потому, что положение обязывает, а как только надобность отпадет, тут же весь расцветет и засияет.

Так изукрашенная резьбой и чеканкой, каменьями и серебром рукоять кинжала, покоящегося в еще более изукрашенных ножнах, ласкают взор и вызывают восхищение искусством мастера, но стоит потянуть за рукоять и хотя бы чуть-чуть обнажить клинок, как тусклая сталь подернет тенью сверкающее великолепие, и захочется скорее упрятать клинок в ножны и не думать о его отточенном лезвии.

— По какому поводу такая радость у товарища Хрущева? — спросил Сталин сварливым голосом, когда глава Москвы и области приблизился к нему и замер в почтительном ожидании обычного рукопожатия. Но Сталин вместо рукопожатия лишь усмехнулся в усы и повернул голову в сторону.

— Да как же, товарищ Сталин! — воскликнул Никита Сергеевич и даже всплеснул руками, решив не обращать внимание на уже ставшие для него привычными сталинские причуды. — Как истинный большевик-ленинец я не могу не радоваться победе партии над злейшими ее врагами! Московская партийная организация целиком и полностью поддерживает вашу мудрую политику, товарищ Сталин, направленную на решительное искоренение тех антисоветских предательских элементов, которые пролезли во все щели рабоче-крестьянского государства, тормозя его поступательное движение к коммунизьму, — на одном дыхании выпалил он, много раз повторенную фразу в разных аудиториях.

«Эка чешет, сукин сын, — усмехнулся про себя Сталин. И тут же подумал: — Этот охохлаченный кацап наверняка знает, что из себя представляет Большая чистка. — Затем, критически оглядывая плотную фигуру Хрущева, довел мысль до конца: — Этот будет рвать и метать так, что полетят пух и перья, придется удерживать, чтобы не переборщил».

А вслух произнес все тем же сварливым голосом:

— Решительная поддержка — это хорошо. Но утверждение товарища Хрущева, что он, товарищ Хрущев, является истинным большевиком-ленинцем, есть самореклама, недостойная именно истинного большевика-ленинца. Определять, кто из нас истинный, а кто мнимый большевик-ленинец, может только партия. И, на худой конец, история.

— Я абсолютно согласен с вами, товарищ Сталин. Как говорится, бес попутал. Вырвалось, так сказать, от переполняющего меня удовлетворения политикой, так сказать, партии и ее Центрального комитета, который возглавляет…

— Ну, разве что вырвалось… — перебил суетливую речь Хрущева Сталин. — А как идут дела в Москве с обеспечением населения продуктами питания?

Никита Сергеевич перевел дух и, проглотив обильную слюну, заговорил, но уже деловым тоном, лишенным всякой патетики:

— Докладываю: объем производства сельхозпродукции по Московской области значительно возрос, в результате чего мы сегодня обеспечиваем население Москвы сельхозпродукцией почти на восемьдесят процентов. Как мы и обещали вам, товарищ Сталин, развитие кролиководства в Москве и области, начатое по вашей инициативе, достигло всеобъемлющих масштабов. Практически на каждом промышленном предприятии и фабрике, в каждом колхозе и совхозе и даже в некоторых учебных заведениях созданы кролиководческие фермы, на которых выращивают этих животных. Я сам побывал в столовых многих предприятий и могу вас заверить, товарищ Сталин, что ваше указание по части удовлетворения рабочего класса мясными продуктами за последние два года успешно выполняется: меню в столовых значительно насыщено мясными блюдами, рабочие и служащие довольны. Даже борщ варят с крольчатиной, и очень даже хороший борщ получается — сам пробовал.

— А мне докладывают, что ваша затея с шампиньонами провалилась. Люди называют ваши гребницы гробницами. Как говорится, заставь дурака богу молиться, он и лоб разобьет.

— Совершенно верно, товарищ Сталин! — подхватил Хрущев, пропустив «дурака» мимо ушей. — Некоторые руководители занялись разведением кроликов и шампиньонов в ущерб производству, расценив решение МГК партии как самоцель. Мы поправляем таких товарищей, приводим их в чувство. Это как раз те товарищи, которые больше заботятся о своем положении, своем благополучии, но мало думают о выполнении главных задач социалистического строительства. Мы рассматриваем этих людей как…