Жернова. 1918–1953. Держава

Однако после совещания, а затем игры, где столкнулись разные честолюбия и амбиции, в армии мало что изменилось, то есть если и менялось, то медленно и со скрипом — по плану. Да и невозможно за короткое время радикально изменить то, что складывалось годами, что диктовалось объективными условиями развития экономики огромной страны, постепенными изменениями так называемого человеческого материала.

Страна, между тем, продолжала жить напряженной трудовой жизнью, не думая о войне, уверенная, что Сталин все продумал и не позволит фашистам взять верх над непобедимой Красной армией.

Глава 3

Стылую февральскую ночь сорок первого года Георгий Константинович Жуков, новоиспеченный начальник Генерального штаба Красной армии, встретил на рабочем месте: вчера как начали заседать после полудня, так прозаседали до двух ночи, ехать домой не имело смысла.

Убрав в сейф документы и погасив свет, Георгий Константинович прошел в комнатушку, соседствующую с кабинетом, снял сапоги, ремень, расстегнул ворот гимнастерки, лег на узкий кожаный диван, укрылся шинелью. Однако сон не шел: в голове продолжали звучать голоса начальников отделов Генштаба, их реплики, в которых сквозило плохо скрытое высокомерие людей, закончивших по две академии, понимавших друг друга с полуслова; перед глазами мелькали лица, карты, сводки, донесения, распоряжения, директивы наркома обороны, по которым надо было принимать срочные и всякие другие меры.

Жуков долго ворочался, старался ни о чем не думать, но мысли шли по кругу, как слепая лошадь на току, возникали в голове то яркой вспышкой озарения, то серой лентой телеграфного аппарата, на которой одни непонятные значки. Георгий Константинович пробовал считать до ста, чтобы фланговым ударом рассечь удручающий поток мыслей и остановить его движение, потом до двухсот, сбивался, начинал сначала, уснул лишь под утро на третьей сотне, но и во сне все продолжалось тем же порядком, только еще более бестолково.

В шесть его разбудил адъютант. Несколько физических упражнений, затем, раздевшись по пояс, поплескался холодной водой из-под крана, до красна растерся махровым полотенцем… пара стаканов крепкого чаю с бутербродами и… и снова за стол. А на столе кипы бумаг, которые надо прочитать, подписать, сопроводить какими-то решениями.

Жуков терпеть не мог писанины, не был в ней силен, да и грамотностью, имея за плечами начальную школу, похвастаться не мог, но, подчиняясь солдатскому долгу, взвалил на себя новую ношу, взвалил не без опасения, что не справится, однако и не без гордости и удовлетворенного тщеславия, и потащил эту ношу… куда? — а бог его знает, куда, — там будет видно. Впрочем, в теории он знал куда и со штабистами общался тесно на всех предыдущих командных должностях, да только культуры штабной работы набраться, со стороны глядючи, невозможно, и на этот счет Георгий Константинович не заблуждался. И теоретических знаний ощущалась явная нехватка, глобальными масштабами мыслить не доводилось, взгляд блуждал в беспредельных далях, не зная, на чем остановиться. Цифры оглушали, факты тонули в море других фактов, конкретика отходила на задний план, перед глазами вставало нечто огромное, с трудом поддающееся осмыслению.

Так уж вышло, что учиться было некогда, все давалось практикой. Когда дорос до командира кавалерийского полка, поучился на так называемых Высших кавалерийских курсах усовершенствования командного состава. Тактика — до уровня командира дивизии, стратегия и оперативное искусство — в общих чертах. И на этом все. Остальное приходилось добирать, просиживая ночами над книгами и журналами: войны, сражения, тыловые службы и что откуда берется для войны. Читать что-либо другое не было ни времени, ни желания.

Отсутствие знаний и культуры Жуков восполнял трудолюбием и упорством, интуицией и здравомыслием. Сталин не доволен работой Генштаба? Наверное, у него есть на то основания. Что ж, он, Жуков, сожмет Генштаб в своем кулаке, заставит работать день и ночь, как заставил работать штабы Киевского военного округа. А пока… пока приходилось вживаться в новое свое положение, в новые масштабы.

Жуков потер ладонями лицо. Прежде всего надо получить полное представление обо всей Красной армии и о том механизме, который приводит ее в действие. Тут особой разницы между округом и суммой всех округов страны вроде бы нет. Зато есть тесная увязка с экономикой страны, с разнородным составом ее населения, с международным положением, наконец. Ничего, не боги горшки обжигают…

Но бумаги, бумаги, черт бы их побрал, — сущее наказание! Горы всяких бумаг! И ни от одной не отмахнешься. Что ж, терпи, Егорий, терпи. Ты теперь не ротный ванька, и даже не батальонный, которым падать не так уж высоко. А с должности начальника Генштаба если упадешь, то даже мокрого места не останется. И не посмотрят на то, что ты отказывался, не желая брать на себя дело, в котором разбираешься весьма поверхностно.