Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево

Головко всем пожал руки, лодки гуднули ревунами и пошли на выход из гавани. Грохотала только К-52, у остальных были установлены другие двигатели и глушители. Пять лодок вытянулись в кильватерную колонну, и шли за новеньким тральщиком, который сменил «старичка» «Кильдина», ржавого старого МРТ, мобилизованного на «Великую войну» из рядов Мурманского рыбоперерабатывающего предприятия. На счету «Кильдина» было две потопленных подводных лодки противника и три сбитых самолета. На новых «Катюшах» стояли новые 37-мм зенитки с ленточным питанием, новый выдвижной РДП со стабилизатором глубины «Гранит», две новеньких ГАС «Дракон 240» в носу и в корме, новые гидрофоны. Кормовые аппараты перезаряжались из 7-го отсека, имели 4 запасных торпеды и 8 имитаторов. В ЦП был установлен авторулевой, новенький ТАС-Л-43, выдвижной радиопеленгатор. Перемещен «Накат» и выдвижное устройство РЛС в боевую рубку, что позволяло на три метра увеличить перископную глубину. Сам перископ перемещать не стали. Перископные атаки стремительно уходили в прошлое и воспринимались как «атавизм», что-то вроде волос на спине. Жуков пробыл на рубке три часа, подмерз и спустился вниз. За большой кружкой крепкого чая послушал притчи вахтенных о том, как проходила приемка лодки, вспоминая, с каким скрипом принималась К-21. В 11.15 начало светать, лодки перешли в позиционное положение, а над медленно ползущими кораблями появились стремительные «Киттихауки» второго гвардейского полка. Они выписывали круги над кораблями, проклиная эту работу: ни тебе сбитых, ни тебе наград, знай себе виражи! Немцам уже не хватало авиации, чтобы активно ее использовать. Всю авиацию съедал Восточный фронт. Для медвежьего уголка на Севере ее не хватало. Дальше на запад немцы появятся. Пятый флот люфтваффе в основном занимается конвоями и противолодочной обороной. Сменяя друг друга, восьмерки истребителей проводили лодки до траверза Вайда-губы, затем началась ночь, лодки остались одни, и курсом 340 градусов набирали широту и уходили на запад. Перевалив за широту Медвежьего, довернули на 220 и начали спускаться вниз параллельно побережью Норвегии. Здесь пошли медленнее: днем шли на глубине 40 метров, ночью в крейсерском положении под вспомогачом, экономя топливо. Обнаружили и потопили две немецкие лодки. Оставив слева в 60 милях острова Рест, лодки вошли в Вест-фьорд. Планируя здесь работу, Жуков нарушал границу зон ответственности между флотами союзников и Северным флотом. Но шифрограмма Кузнецова говорила о готовящейся отправке крупного конвоя из Нарвика. Около 600 тысяч тонн железного концентрата и 100 тысяч тонн никеля грузилось в Нарвике. Приступили к поиску противолодочных средств противника, огибая Лофотенские острова, и углубляясь в широкий фьорд. Обнаружили две подводные лодки, которых акустики классифицировали как тип «В» третьей серии «Sea». Англичане активности не проявили: либо не обнаружили «Катюши», либо сняли хорошо знакомую сигнатуру К-52 и успокоились: одна лодка вышла на разведку. Через сутки пришла РДО от Головко, что он сообщил англичанам, в ответ на их запрос, что К-52 работает с разведгруппой в Вест-фьорде. Ночи пока длинные, но стремительно уменьшаются: еще 13 суток и здесь начнется полярный день. Воспользовавшись непогодой и налетевшим весенним штормом, лодки в надводном положении прошли к шхерам острова Хинне. Погрузились, обследовали район на минную опасность, обнаружили несколько минных банок, отошли на пару кабельтовых от них и легли на грунт на глубине 120 метров. Лишь «две шестерки» пошла к входу в Офот-фьорд, осторожно «ощупывая» пространство изредка включаемым гидролокатором. У острова Бареэн обнаружили несколько «UJ-ботов» на позиции. Наверху еще не успокоился шторм, катера подрабатывали на волну малым ходом, стоя на якоре. Жуков запеленговал их, привязал к карте и отошел мористее, так как залив был перегорожен сетью. Успели два часа поработать под РДП, подбить батарею и провентилироваться. Обменялись позывными с эскадрой, некоторое время искали место, чтобы лечь на грунт. Потянулись часы, прошли сутки, потом вторые. В этот момент все лежат, борясь со сном. Бодрствует только вахтенный начальник и акустик, и в каждом отсеке вахтенный. Остальные «отдыхают». Через трое суток прошел транспорт, К-52 выходила в атаку, но вернулась, доложив:

– В балласте, 1500 тонн, флаг Швеции. Атаковать не стал, – написал Федоров.

– Добро.

Еще двое суток, и тут на выходе из Офот-фьорда загрохотали взрывы. Немцы начали чистить фарватер. Через пять часов акустики доложили, что слышат шум винтов множества транспортов и военных кораблей. Сон как рукой сняло. Караван сформировался напротив маяка Тюснес, и тремя колоннами, противолодочным зигзагом двинулся на юго-запад. Все пять лодок медленно начали выходить на позицию для атаки. Немцы проложили курс почти вплотную к южному берегу фьорда. Первым отстрелялся Самарин, развернулся и выпустил еще четыре торпеды из кормовых аппаратов. Десять торпед побежало к целям.