Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево

Спустя десять минут акустик доложил, что катер дал ход следует курсом 220 градусов, удаляется. Со стороны Нарвика следует до двадцати быстроходных кораблей. Корабли прошли мимо, но началась сильная бомбежка в пяти-семи милях юго-западнее. По расчетам Жукова наших лодок там быть не должно. Спустя час раздались далекие взрывы торпед. Три взрыва. Либо К-61, либо «52-я». Коротко включили «Дракошу», определить место, воспользовавшись серией взрывов глубинок. Они находились у Лилле Молла, небольшого скалистого острова с деревушкой Виган в северной части. Изменили курс, немцы продолжали кого-то яростно бомбить, теперь уже за кормой лодки. Судя по всему, они бомбят СИПЛ, так как акустик доложил, что слышит шумы лодки «Ка» второй серии в промежутках между взрывами. Еще один взрыв торпеды на юго-западе и серия взрывов там же. За островом Скрова подвсплыли на перископную, работало несколько локаторов, решили не рисковать. Погрузились и продолжали отходить на запад, еще раз осмотревшись и определившись по «Дракону». Лишь следующей ночью удалось четыре часа поработать в режиме винт-зарядка, провентилироваться и обменяться сигналами с тремя лодками из четырех. Не было К-61. В циркуляре по флоту Августиновича поздравляли с тремя потопленными транспортами. То есть он выходил на связь со штабом. Он находился в 15 милях западнее, чем лодка Самарина, в более широкой части фьорда, скорее всего, преследует конвой. Жуков отдал короткую РДО об отходе в район зарядки «Семь». Получил квитанции штаба и всех лодок. До начала полярного дня оставалось всего четверо суток. В проливе Мускенес их ждала засада: несколько «У-ягеров» и эсминец типа 1936. От торпеды он уклонился или она не сработала, застучал гидролокатором, наводя на лодку «У-ягеры», маневрировать в узкости было негде, поэтому Жуков приказал атаковать эсминца вторично двумя торпедами. Как назло, прозвучало два взрыва. После этого выпустили имитатор, уменьшили ход до самого малого и прошли в открытое море. К-63 тоже прорывалась с боем, но у острова Вере. Остальные были южнее, там засад не было. Ночи уже совсем короткие, как назло хорошая погода, поэтому приходилось идти в крейсерском положении, держа расчеты ПВО в полной готовности. Четыре раза уходили по срочному вниз. Наконец, выбрались за радиус действия Ю-88, стало чуть-чуть поспокойнее, но «кондоры» добираются и сюда, плюс где-то рядом могут быть немецкие лодки, плюс немалую опасность представляет союзная авиация. Сбросив ход, Жуков решает собрать эскадру. Через 18 часов подошел последний: Августинович. Довольный! Он ходил в перископные атаки и видел результат. Четыре рудовоза, как он уверяет, не менее 20 000 тонн. По две торпеды на каждый. Результаты разнятся. Шведы объявили о восьми потерянных крупнотоннажных судна, немцы, естественно, молчат, англичане объявили о значительном успехе Северного и союзного флота в районе Нарвика и потопленных 15 транспортах, шести кораблях различных классов. По нашим раскладкам, их было много больше, не менее 36. Плюс около двенадцати военных кораблей. Августинович догонял два последних. Куда делись остальные? Но бесперископные атаки этим и грешат, что их результат знает только противник. Хорошо показали себя имитаторы. Да и новые лодки показали и хорошую мореходность, и отличную скрытность. Достаточно быстро погружаются из крейсерского положения. Прекрасно держатся под РДП на автомате «Гранит». Рулевые разленились. Их задача на переходе только смотреть за работой авторулевых. Но возвращение домой было омрачено: у Рыбачьего возник пожар в 6-м отсеке К-52, выгорел правый ГЭД, получили ожоги восемь человек, умер в госпитале трюмный машинист старшина 1-й статьи Никита Горденко. Лодка вышла из строя на долгих четыре месяца.

В 1942 году бригада днем работала только по проводке конвоев, по границе действий немецкой авиации. Поднимались вдоль Новой Земли к мысу Желания, а оттуда шли до траверза Тромсё, там принимали под охрану караваны. В ближнем радиусе район действия ограничивался радиусом действия «Киттихауков» и «Кобр» с дополнительными баками, которые обеспечивали безопасность в районах зарядки батарей. Сейчас же, только войдя в Кольский залив, РЛС обнаружила множество мелких судов, рассредоточенных по берегам залива. Все причалы рыбколхозов оказались забитыми маленькими, довольно уродливыми десантными баржами «Северянка»: 15 метров длиной, 90 сантиметров осадки в полном грузу. Явно затевалось что-то масштабное. В штабе флота его поторопили с загрузкой боекомплекта на «Катюши». Но, кроме «давай-давай», ни одного слова о том, куда и зачем.

Прошло пять дней, наконец, звонок Головко:

– Владимир Николаевич! Зайди на минутку!