Жертва

— Киар... — выдохнул зеленоглазый. — Ты... ты... осмеливаешься так просто звать Киара? Но...

— А ты не осмеливаешься? Надо же. Да ты боишься... ты, хариб Тисмена, одного из двенадцати, меня боишься? Да ты совсем, дружок, обнаглел!

Еще один хариб? У Рэна голова шла кругом. От жары ли, от едва ощутимого, но пронзающего воздух, ядовитого испарения, от дивного диалога кассийских магов. Почему здесь так много харибов? И почему зеленоглазый, до сих пор обращавшийся с Ланом как с хорошим приятелем, если не другом, вдруг отшатнулся?

— Ты... Ты один из них?

— Успокойся, Алод, — вмиг перестал улыбаться Лан. — Я не один из них. Но я и не враг тебе и твоим друзьям. Тем более, твоему архану. Я всего лишь исполняю ошибку своего носителя. Это из-за того, что он почти убил Армана, целитель судеб вновь перестал верить своим братьям. А зря. Вот сейчас мы ему это и докажем...

— Лерий? Вы... вы... пробудились?

— А какой ритуал, по-твоему, сейчас мой отец проводит с твоим арханом? — Лерий успокаивающе похлопал Алода по плечу. — Мы все проснемся в душах своих носителей. Привыкай. Будешь от меня шарахаться, накажу, и даже твой архан и его вторая душа мне не помешают. Забудь о страхах, нам некогда сейчас бояться, давай думать. Носитель Аши ранен, но жив. Благодаря силе Киара. Киар сумел ранить это дерево, а его сила...

— ...сила некроманта... — вмиг будто успокоился и задумался Алод.

— ... смерти, деревцу не совсем нравится. У нас пока только один действующий боевой некромант, Киар, но он слаб после ранения своего носителя, это раз. Два — только он сейчас удерживает дерево от поглощения братьев. Но осталось ему немного... дерево медленно, но все же жрет и его магию.

— Что мы можем? — отчаянно выдохнул Алод.

— Мы? — усмехнулся недобро Лерий. — Мы можем многое. Подойди, Рэн...

Рэн, сказать по правде, с удовольствием бы не послушал... но ведь Лерий был одним из двенадцати, а значит...

— ... правильно, — чаровал словами Лерий, — Аши мне брат. И Киар мне брат. Я сделаю все возможное, чтобы их носители не ушли за грань. И ты мне в этом поможешь, слабое и глупое создание моей тетки. Видишь ли, — он покрутил в руке клинок, и клинок вытянулся на глазах, превращаясь в боевой посох. — Твоя сила ведь тоже, как и сила Киара... от Айдэ...

— Я...

— Давай не будем, мальчик. Ваша Виссавия принадлежит Кассии, это значит, что вашим богом смерти, как и нашим, является мой дядя. Он дает тебе силу. Ту самую силу некроманта, которой так боится наше милое деревце.

— Но я... не умею...

— Не боевой, помню. Вы, виссавийцы, слабые как котята. Моя тетя вас слишком разбаловала, а нам теперь страдать. Встань. Сомкни пальцы на посохе...

— Я должен драться? — ужаснулся Рэн, но приказ выполнил.

Посох оказался дивным на ощупь, будто покрытым мягкой, шелковистой кожей, будто живым... пульсирующим в пальцах и так охотно отзывающимся на силу Рэна. Орудие смерти... подарок, по слухам, самого Айдэ своему племяннику.

— Ты ведь души ведешь за грань, помнишь? — шептал на ухо стоявший за спиной Лерий. — Своей силой. Выпусти ее, отдай посоху. Отдай столько, сколько можешь. Помни, чем больше посох впитает твоей магии, тем больше шансов вытащить твоего наследника. Ты мне веришь, Рэн?

— Верю, — без колебания ответил хранитель смерти. — Твой носитель побратим моего друга... разве я могу тебе не верить...

И даже почти не слышал, как полубожество повторило «твой» и засмеялось. Все вокруг отдалилось: брат, кассийцы, тварь, пришедшая из другого мира. Была лишь сила, темным туманом льющаяся через ладони. Был лишь довольно урчащий, одаривавший теплом посох. Было единение с магическим оружием, забравшим столько жизней...

От чужих смертей Рэна воротило. До позывов рвоты, до невольной дрожи. Но посоху это даже нравилось, посох уже и сам пил из Рэна силу, и не только силу... его жизнь, его память, его боль и его сомнения... забирал все, оставляя лишь выжженную черным пламенем пустыню...

— Достаточно! — отобрал Лерий посох и поддержал скатывающегося в беспамятство Рэна. — Помоги ему. Отведи в замок вождя, под щит Илераза. Если дух замка будет сопротивляться, напомни, что ваш наследник приказал слушаться моего носителя.

— Да... — ответил брат, подхватывая теряющего сознание Рэна.

***

Пронзительно пахло гнилью, стянуло грудь от отвращения. Демоническое дерево росло на глазах, крепчало, куталось в новые упругие, украшенные тонкими шипами, плети. Лерий перехватил боевой посох поудобнее и понял вдруг, что и не жил раньше. Нет, он разделял с носителями и сладость победы, и жажду крови, и радость при виде стоящего противника, но... разделять одно — вдыхать запах опасности полной грудью... совсем другое. И это новое чувство будоражило своей остротой.

— Мой архан... — одернул его Алод. — У нас не так и много времени. Прошу тебя...

Лерий с сожалением вздохнул. Ну да, не так и много. Хотелось бы поиграть с деревцем, как кошка с мышкой, заставить тварюгу помучиться подольше, но он здесь не за этим.