Жертва

Он не знал, о чем он просил брата. Не знал, что Рэми мог сделать, ведь и он сейчас был слаб, Арман это чувствовал. Но брат открыл вдруг глаза, заплескалось в его глазах, увы, слабое пламя силы, и Рэми натянуто улыбнулся:

— Не умрем... Дай им еще немного времени...

И обмяк, теряя сознание.

Что же... Арман даст этому кому-то столько времени, сколько будет в его силах. То есть совсем немного.

***

Алод слабо улыбнулся поклонившемуся ему дозорному и вошел в покои своего архана. Что-то не так. Тисмен не предупредил, что возвращается в Кассию, а когда Алод последовал за ним, оказалось, что архан находится в верховном храме Радона, а Алода туда мягко, но настоятельно не пустили, попросив вернуться в замок повелителя. Еще и охрану приставили, будто чего-то сильно опасались. Да и дух замка как-то затих, испугался, а любимцы архана все попрятались по уголкам покоев, будто их и не было... Еще и...

Алод остановился, прислушавшись. Зов был таким слабым, приглушенным, что Алод на миг засомневался, что его услышал. Он никогда не звал. Никогда не просил о помощи, не Алода, а теперь...

— Ты тоже слышал? — спросил появившийся в покоях Лан. Огромный и грозный, как и его архан, Алдекадм, он зевнул и прохрипел. — Наши арханы сейчас в храме Радона и в нас не нуждаются. Сходим, посмотрим и вернемся.

— Как у тебя все легко.

— Как ты, зачем-то, усложняешь, — парировал Лан, втолкнув Алода в переход.

25. Рэн. Чистая душа

Времена перемен, времена неизвестности... Лерий уже и привык жить в душах носителей, и просыпаться редко, лишь в моменты сильных потрясений. Но что может потрясти одних из самых сильных боевых магов, коими являлись все телохранители силы? Воины, закаленные в сражениях, безжалостные и бесчувственные, они редко отдавались во власть эмоциям. Но с появлением последнего носителя Аши все изменилось...

Мальчишка-целитель, принявший в себя израненную душу брата. Такой слабый, такой беспомощный, столько раз умирающий... он поселил в душе палача и вояки сомнения, и Лерий начал просыпаться все чаще. И осознавать себя все ярче.

Вместе с носителем он переживал смерть Эррэмиэля, вместе с ним разделил боль мальчишки и поразился, что один слабый человек может столько выдержать. В последний раз он не проснулся, его разбудили, когда мерзость вошла в душу его носителя... когда магический клинок, подаренный дядей, испробовал крови брата...