Жертва

Как же здесь не хватает Рэми с его мудростями. С его полным презрения к подобной мерзости взглядом целителя судеб. Миранис в который раз попытался достучаться до телохранителя, осторожно, чтобы не использовать слишком много драгоценных теперь сил, но зов все так же наткнулся на черноту и рассыпался синими искрами.

Где ты сейчас? Почему не откликаешься?

Алкадий ожидал, прожигая их насмешливым взглядом, резкими волнами разносилась от него грязно-серая сила. Зашуршал, опускаясь над Миранисом, щит Лерина. И первый же удар, пробный, заставил невидимую преграду застонать, во все стороны полетели брызги света, оседая на гладкий пол синими искрами. Алкадий слишком силен и долго им не выдержать. А ведь он даже не начинал еще нападать.

– Где Рэми? – закричал Алкадий, нанося новый удар.

Лерин покачнулся, упал на колени. По подбородку его пробежала дорожка крови, зачастили на пол густые капли.

– Где мальчишка! – неистовствовал Алкадий, стегая щит хлесткими ударами.

Вздрогнул Тисмен, будто просыпаясь. Расправил плечи, улыбнулся страшно, уходя в молчание магии. Загорелись синим его глаза. Заискрился щит его силой, помогая и защищая, забурлил под ногами Алкадия пол, пошел трещинами, выпуская из-под земли гибкие, тонкие стебли. Плети ударили хлестко, обвили петлями, вогнали шипы в мягкое человеческое тело, добираясь до костей… и… осыпались черным пеплом, под смех обезумившего Алкадия. Тисмен покачнулся, на миг поделившись обжигающей болью, и Миранис принял все, без остатка, понимая, что если Алкадий ударит сейчас, щит не выдержит. И сразу же выпрямилось в прыжке белоснежное тело зверя.

– Арман, не лезь! – закричал Миранис.

Добежать Арман не успел: волна встретила на полпути, швырнула со всей силы о темные стены, и в храме раздалось едва слышное мяуканье. Шерсть неподвижного барса быстро темнела, золотистые глаза закрылись, и Мир пытался броситься к другу, но Лерин удержал, грубо оттолкнул за спину, под спасительную тень магического щита. Зачем этот щит, все равно они долго не выдержат! И Лерин зашипел, забирая у Мираниса силу, впихивая ее в щит, и сразу же сорвались с места, бросились на Алкадия, Тисмен и Кадм.

Волна за волной, острые как ножи, сила Кадма, от запаха которой кружилась голова, и противная вонь магии Алкадия… все смешалось, все подернулось дымкой, растворилось в скрежете щита, осыпаемого ударами.

Стонали стены, сотрясаемые волнами магии, крошились колоны, но еще стояли, удерживая звенящий от напряжения свод. Вспыхивали в полумраке искры, то зеленые, то синие, то белоснежные, подобно молниям двигались фигуры, и ослепший, оглохший Миранис, уже и разобрать не мог, где друг, а где враг.

Замерло время. Рухнул под новым ударом щит. Упал на пол Лерин, и Мир сжался в комок, встречая боль. Но кто-то потянул его грубо к стене, вжал в холодный камень, вновь закрывая своим телом, и прошептал на ухо:

– Хочешь жить… стой здесь.

– Лия…

– О Лие потом… сейчас тебя спасать надо, – зло прошипел незнакомец. – Он хочет достать тебя, не Лию. Стой и не двигайся.

Маг застонал, прикусив губу, и атака Алкадия вновь полоснула по щиту, но теперь уже не Лерина, незнакомца. И стихла за щитом драка. Миранис вздрогнул… неужели его телохранители…

– Новый ученик моего любимого учителя? – усмехнулся Алкадий. – Да, твой щит хорош, но надолго ли его хватит? Позови целителя судеб, принц, будь другом. Почему ты упрямишься? Хочешь умереть вместе с ним?

Миранис бы позвал, видят боги, но… тишина… откуда эта тишина? Где Лерин, где Кадм и Тис? Происходящее уплывало куда-то, мозг отказывался его воспринимать, и раскинул где-то над храмом крылья Айдэ… ты уже пришел, коварный бог.

– Слушай меня, принц, – вмешался незнакомец, так похожий на обычного мальчишку. Только детского в этом хрупком теле мало, зато магической силы – хоть отбавляй. – Дай целителю судеб хотя бы возможность выжить, позови его.

– Он не откликается на мой зов…

– Я думал, ты более упрям, наследный принц Кассии. А ты так быстро сдаешься. Позови как следует. Ты ведь даже не пытался всерьез.

– Он не придет…

– Может, он просто не слышит? Может, ты слишком тихо зовешь? А, может, ты просто хочешь умереть, и чтобы он умер вместе с тобой?

Вновь удар по щиту, вновь содрогнулся незнакомец, стиснув зубы. Вспыхнули черным его выразительные глаза, и Мир сделал над собой усилие, чтобы не отшатнуться. Из темных глаз мага смотрела сама смерть. Но маг помог, значит, врагом не был. Да и позвать Рэми, пожалуй, стоит. Хотя бы попытаться…

«Рэми!» – выдохнул Мир. Новый удар… новый стон незнакомца, и новый зов, рассыпавшийся у невидимой далекой стены.

«Где же ты, Рэми!»

Из уголка рта мага сбежала за воротник дорожка крови, полыхнули черным его глаза, и Миранис вдруг понял, что нового удара его спаситель не выдержит.

– Рэми! – выкрикнул Миранис.

Стрела зова вошла в упругую стену, как в масло, темнота разорвалась ярко-синей вспышкой. Почудились будто наяву удивленные, печальные глаза телохранителя, рванули удерживающие Рэми серебристые цепи, и Миранис прошептал: «Вернись ко мне!», уже и не надеясь, что его услышат.