Жертва

Элизар грустно улыбнулся, Рэн выбежал из-за колонны, перехватил Рэми и грубо толкнул его обратно к трону. Наследник упал на ступеньки, ощутимо ударившись о золотого льва. Но сегодня никто не заботился об его ушибах. Рядом с другими телохранителями и повелителем Кассии у Рэми гораздо больше возможности выжить, чем рядом с Алкадием и Элизаром. Хотя Рэн крепенько подозревал, что живым уйти с этой залы удастся только Алкадию.

— Не стой на пути! — вскричал в гневе Рэми.

Рэн замялся… ослушаться он не мог. Но если не ослушается…

— Прошу, мой вождь… — бросился он на колени. — Он сам этого хотел. Он знает, что делает, я прошу…

— Даже не проси! — вскрикнул Рэми, поднимаясь. — Не позволю!

— Это я тебе не позволю…

Режущий сталью голос заставил Рэми замереть. Теряя драгоценные мгновения, наследник медленно обернулся. В глазах его отражалось недоумение и недоверие, медленно перерастающее в пламя гнева. Но Миранис гнева телохранителя, казалось, не заметил. Он продолжил:

— Я приказываю тебе, Рэми, остаться на месте.

— Как ты можешь? — прохрипел наследник. — Мир…

— Ты дал мне клятву подчиняться беспрекословно, не так ли? — холодно усмехнулся Миранис. — Я приказываю не вмешиваться, мой телохранитель…

— Мир…

— Сядь. И смотри. Молча!

— Мир!

— Ты не вмешаешься, — прошипел Миранис. — Я приказываю!

Рэн глазам своим не поверил, когда вождь в отчаявшимся бессилии опустился на ступеньки трона. Миранис и в самом деле настолько властен над своими телохранителями?

— Боги, — прошептал Рэми. — Дядя…

Вождь! Пока на него не обращали внимания, Рэн вновь скользнул за колонну. Теперь главное спрятаться и не дать себя убить раньше времени. А что скоро здесь будет жарко, Рэн не сомневался. Как и в том, что его никто не будет прикрывать щитами.

Элизар тем временем подошел к Алкадию, все так же сжимая поблескивающий в полумраке меч.

— Ты с ума сошел? — выдохнул ошеломленный Алкадий и сразу же добавил дивное: — Брат.

Рэн встрепенулся, не понимая. Откуда этот «брат»? И откуда искренне удивление в голосе Алкадия, будто тот ждал от вождя чего-то иного?

Элизара, видимо, слова упыря не удивили. Все так же холодно улыбаясь, он поднял меч.

— Может, хотя бы для вида посопротивляешься… — с издевкой улыбнулся он, — щадить я тебя не буду. Хочешь умереть?

— Ты меня не убьешь.

— Ты так уверен?

И тут же клинок Элизара сверкнул, запел смертоносную песню. Рэн не видел движений вождя, не успевал их улавливать, но Алкадий был быстрее. Он легко уклонялся от ударов, и с лица его все так же не сходила маска удивления.

— Достаточно! — ладонь Алкадия перехватила острие клинка. — Целитель судеб загнал тебя настолько глубоко, что ты и выбраться не можешь, брат?

— Это мое тело! — холодно ответил вождь, пытаясь вырвать клинок.

Пальцы Алкадия сомкнулись на лезвии еще крепче, полилась с них серая вязь грязной магии, и знаменитый клинок виссавийских вождей потемнел вмиг, будто покоряясь.

— Один раз этот клинок попробовал моей крови. Второго не будет! — прошипел Алкадий. — И я не позволю себя убить!

Рэн даже не уловил мига, когда вождь вдруг оказался на спине на полу, а Алкадий — стоя над вождем. В воздухе перехватив виссавийский клинок за рукоять, Алкадий провел кончиком меча по ключице Элизара, разрезая тонкую ткань туники, и аккуратно, даже не надрезав кожи, ткнул мечом в грудь вождя.

— С чего ты взял, что мне нужна твоя смерть? — усмехнулся он. — Да, целитель судеб загнал духа глубоко в твою душу…, но мы оба знаем, что это ненадолго. Надо только подождать. А ждать я умею.

«Помоги мне!» — Рэн вздрогнул. Вождь смотрел прямо на Рэна, и во взгляде его читался не приказ, искренняя мольба. И хранитель смерти не выдержал.

Закрыв глаза и подавив в себе голос разума, он прижался спиной к прохладной колонне и начал вить нить заклинания. Тьма, родная, благословенная, сгустилась в зале. За ней — ярко-черными нитями силы — обозначилась грань… сколько раз Рэн подводил к ней души умерших? Сколько раз усилием воли разжижал нити, чтобы душа могла перейти за грань? И сколько раз учитель предупреждал… если нити разойдутся, если в густой сети узора появится прореха, кто-то обязательно будет должен уйти…

Рэн, подавив дрожь, мысленно дотронулся до магического узора, почувствовав знакомое биение магии в поглотивших свет нитях. Он осторожно расплетал один узел за другим, не позволяя нитям порваться, сгущал их узор на краях прорехи, и все более расширял дыру между тем и этим миром, создавая безопасный, быстрый проход для души… которая еще не покинула тела.

— Что ты делаешь, выродок! — спохватился Алкадий, почувствовав изменения в нитях грани. Ну да, лениво вспомнил Рэн, продолжая работу… Алкадий тоже был когда-то хранителем смерти.

Как со стороны, уже лишенный эмоций, он видел, как пальцы Элизара сомкнулись на клинке, как на белоснежную ткань туники посыпались частые капли крови…

— На меня смотри, — прошептал вождь и ударил ногой по голени Алкадия.