Жертва

С трудом удержавшись, чтобы не упасть, Рэн застыл в главах обсидианового ложа, бока которого были густо изрезаны древними рунами. Вплел песнь своей души в песню жрецов, окутал ложе переплетением темных нитей, успокаивая, утешая, прогоняя тень смерти. Песня жрецов медленно затихала, синий огонь на алтаре доел безжизненное тело, всхлипнула горестно стоявшая чуть поодаль полная женщина. Одарил долгим, благодарственным и понимающим взглядом Нериан, и в душу хлынул поток чужой и знакомой до боли силы, чистой и пронзительной, силы наследника.

– Спасибо! – одними губами выдал Рэн, и Нериан слабо улыбнулся и кивнул в ответ. Понял… он всегда и все понимает, всегда и все видит… и от этого понимания становилось как-то не по себе, страшно. А если разочаруется? А если из-за Рэна откажется возвращаться в Виссавию?

Но сейчас Нериан будто забыл о Рэне. Кутающийся в плащ одного из дозорных, прячущий обляпанные кровью виссавийские одежды, наследник смотрел на алтарь, где затухало пламя магии, и опустил затянутую в черную перчатку ладонь на плечо дрожащего мальчика лет девяти. Ребенок всю церемонию не плакал, даже словом не отозвался, смотрел как-то затравленно и глотал редкие, густые слезы. Рядом переминался с ноги на ногу толстоватый, добродушный с виду оборотень, всхлипывали едва слышно женщины: одна полная, но с виду мягкая и воздушная, как привозимые матерью из Ларии сдобные булочки, вторая высохшая и неприятная, как древесная коряга. Булочка все время отирала со щек бегущие слезы, а худая сжимала до скрипа зубы, окидывая то и дело наследника неприязненным взглядом.

Винила за смерть родного человека. Но вслух, о диво, не сказала ни слова, а когда церемония закончилась и алтарь сам собой очистился, подошла к Нериану, молча обняла, поцеловала в щеку, и сошла с помоста.

Выходили из храма они в полном молчании. Опять под этот проклятый моросящий дождь, на покрытый тонким слоем грязи внутренний дворик, где их ожидало тройка поклонившихся наследнику дозорных и простая, без особых знаков, карета, запряженная парой уставших, равнодушных ко всему лошадей. Рэн тоже устал, да и не знал, что говорить, наследник не пытался начать разговор, и лишь возле самой кареты кинул женщинам:

– Я провожу вас.

– Повелитель ожидает вас, – начал дозорный и умолк, повинуясь едва заметному жесту наследника.

– Спасибо тебе, мой мальчик, – прошептала сквозь слезы «булочка». – Ты и так сделал так много… и церемонию оплатил, и жрецов. Теперь тебе пора возвращаться в свой замок.

– Но…

– Не вини себя, – она ласково погладила наследника по щеке. – Мой брат был наемником. Наемники долго не живут, ты же знаешь. Это все равно бы случилось, сегодня, завтра… но случилось бы. Мы все это понимаем. Все ходим под крыльями смерти.

– Варина, если тебе нужна будет помощь…

– Через луну в столицу вернется мой младший брат. Он хороший человек, он встанет во главе рода…

– И тоже наемник?

Варина слабо улыбнулась, садясь в карету:

– Ты телохранитель сына повелителя, тебе подчиняется дозор, ты же знаешь, я не могу ответить на твой вопрос. А теперь иди. Не забывай о нас, мой мальчик. Не только золото присылай, но и сам заглядывай. Я тебя пирожками угощу, которые ты так любишь. И не думай, пожалуйста, что ты нам что-то должен. Все, что был должен, ты отдал. Со сторицей.

– Варина, – Нериан взял ее за руку, поцеловал пухловатые пальцы и прошептал: – Как же я могу вас забыть, родная. Береги себя. И не позволь Рису связаться с наемниками, ты же знаешь, ему это не надо. Мой брат всегда поможет, только попроси.

– Твой брат, – переспросила Варина. – Ты меня пугаешь такими словами, мой мальчик. А ты? Не ввязался ли ты опять во что-то опасное?

Рэн отлично знал, что ввязался. Видел тень смерти над наследником, и это ему не нравилось. Не его это смерть, Мираниса. Не он обречен, Миранис. Так почему наследный принц Кассии тянет за собой всех телохранителей? Да еще чужого вождя?

«Не смей так думать!» – покосился на Рэн наследник. Нериан, увы, все видит…

– Я не знаю, что со мной будет завтра, – улыбнулся Варине наследник. – Ты же видишь…

– Да благословят тебя боги, мой мальчик! – Варина погладила Нериана по щеке, смахивая едва заметную слезу. – Не прощайся со мной, пожалуйста. Это больно. Мой бедный мальчик… ты опять берешь на свои плечи слишком тяжелую ношу. Всегда таким был, таким и останешься. Иди. И береги себя.

Нериан захлопнул дверцу, отошел от кареты и подал знак извозчику. Рослый мужчина прикрикнул на лошадей, породистые животные тронулись с места, разбивая острыми копытами грязь на дороге.

Когда карета свернула за угол серого, низкого здания, Нериан некоторое время смотрел на храм смерти, и молчал, будто молился.

– Мой архан, – окликнул его дозорный и подвел черного, горячего коня. – Нам пора ехать, повелитель ждет. Мы больше не можем медлить, ты же знаешь.

– Знаю, – со вздохом ответил Нериан и добавил вдруг:

– Можешь возвращаться домой, Рэн.

Он погладил морду лошади затянутой в черный бархат ладонью и облизал пересохшие губы.

– А ты?

Нериан посмотрел как-то дивно, будто оценивающе, и изволил ответить: