Жертва

– Как ты вырос, – улыбнулся через силу Рэми. – И букву «р» выговаривать научился.

Он посмотрел вверх, на стоявшую на крыльце Варину, и… объяснять ничего не пришлось. Женщина покачнулась, оперлась спиной о закрытую дверь, и бесшумно зарыдала. Бранше забрал притихшего, почуювшего беду Риса, и Рэми шагнул в залитый солнцем, такой родной двор.

Квохала в кустах смородины, рыла лапой землю курица, пищали рядом с ней желтые комочки, чуть слышно выл в будке молодой, незнакомый пес. Рэми подошел к Варине, прижал ее к себе и тихо прошептал:

– Прости, это я виноват… прости… если сможешь… это из-за меня…

***

Аши смотрел на своего носителя и не понимал. Почему люди переживают из-за чужой смерти? Гаарс умер не так и плохо, за друга. Да за какого друга! И теперь перейдет за грань быстро, хранитель смерти постарается. А дальше возрождение, новая жизнь и новые возможности.

Так зачем переживать? Зачем в безумной скорби раздирать себе душу в клочья? И почему это настроение передается так же Аши, красит все вокруг в тяжелое, темное, беспощадное… и безнадежное…

Больно… Рэми пытался отослать Аши к Миранису, но Аши отказался уходить. Миранис в безопастности, его же телохранитель… теперь слаб как котенок. И дозорные, что от него не отходят ни на шаг, и тенями следующие за ними, верные Рэми наемники… против высшего мага слабы и бесполезны.

У Рэми слишком влиятельные враги. И слишком глубокая рана в груди. Рана, которую Аши не мог залечить, как бы не хотелось…

«Мне очень жаль…», – мягко прошептал он.

– Знаю, – ответил Рэми и слабо улыбнулся, когда Аши укутал его своими крыльями, забрал часть его боли. Как сам Рэми не раз забирал чужую.

Где-то отохвалась на боль заклинателя птица и вновь замолкла: Аши укрепил окружающие Рэми щиты, отрезал от всего мира. Сейчас носителю нужен покой…

5. Рэн. Замок

Элизара трясло. Старший хранитель дара с трудом удерживал над ним щит, чтобы Виссавия вновь не отозвалась на настроение вождя, не выдала его нежеланным гостям, и вождь всеми силами пытался оправиться от потрясения, собрать по осколкам рассыпавшуюся душу.

Рэми… как же он не узнал? Как же он даже не подумал? Как позволил обмануться каким-то пологом чужой богини? Как! Это же его мальчик… тот самый Нериан. Это его сила, бьющаяся в огромных, выразительных глазах. Это же его мягкая и понимающая улыбка, его слова, исцеляющие любую рану… И ошеломляющий дар целительства, несвойственный Кассии. Так почему, богиня! Почему…

Нериан жив, но если бы не его связь с Миранисом… если бы не Аши…

– Мой вождь, – выдохнул Арам, бросаясь перед ним на колени. – Мой вождь, тебе надо поспешить...