Жертва подозреваемого X

— Я уже говорила следователю, который приходил до вас: я ни слова не слышала от неё на эту тему. Конечно, можно допустить, что у неё кто-то был и она от меня скрывала, но сомневаюсь, что это так. Она все свои силы положила на воспитание Мисато, и, думаю, у неё просто не оставалось времени на всякие шашни. И Саёко мне то же самое говорила.

Кусанаги молча кивнул. Он с самого начала не слишком надеялся собрать в этом баре богатый урожай на предмет отношений между Ясуко и Исигами, поэтому не сильно огорчился. А после того, как услышал решительное утверждение, что за спиной Ясуко не маячило никакого конкретного мужчины, он почти разуверился в своём предположении, что Исигами был соучастником преступления.

Вошёл новый посетитель. Сугимура ненадолго отвлеклась на него.

— Вы сказали, что часто перезваниваетесь с Ясуко. Когда вы в последний раз с ней говорили?

— Думаю, в тот день, когда в новостях сообщили о смерти Тогаси. Удивившись, я позвонила ей. Я уже рассказывала об этом кому-то из ваших.

— И как она отреагировала?

— Да, в сущности, никак. Сказала, что к ней уже приходили полицейские.

Кусанаги не стал говорить, что одним из этих полицейских был он.

— Вы сказали ей о том, что Тогаси заходил сюда и расспрашивал, где она живёт?

— Нет. Зачем? Я не хотела тревожить её понапрасну.

Таким образом, получается, что Ясуко не могла знать, что Тогаси её разыскивает. Короче, она не могла предвидеть, что он придёт к ней, и, следовательно, не могла заранее обдумать план его убийства.

— По правде, я чуть не проговорилась, но в тот момент она так весело болтала о том о сём, что я не решилась…

— В тот момент? — Кусанаги уцепился за слова Сугимуры. — Когда это было? Неужели после всего, что произошло?

— Нет, извините. Это было ещё до того. Дня через три-четыре после того, как Тогаси у нас появился. Она позвонила, но меня тогда не было на месте, и оставила сообщение, я ей потом перезвонила.

— Когда же это было?

— Когда? — Сугимура достала из кармана мобильный телефон. Кусанаги решил, что та хочет свериться со списком входящих звонков, но она вызвала на дисплей календарь. Взглянув на него, Сугимура подняла глаза:

— Десятого марта.

— Что? Десятого марта?! — воскликнул Кусанаги, переглянувшись с Киситани. — Вы уверены?

— Да, именно.

Десятое марта — день, когда, как считается, был убит Тогаси.

— В какое время?

— Я позвонила, вернувшись домой с работы, так что, думаю, около часа ночи. Она звонила около полуночи, я ещё была на работе.

— Как долго вы разговаривали?

— Думаю, с полчаса. Как обычно.

— Итак, вы позвонили ей. На мобильный?

— Нет, не на мобильный. На домашний.

— Может быть, я излишне придираюсь к словам, но это значит, что вы звонили не десятого, а одиннадцатого, в час ночи.

— Вы правы. Если строго подходить.

— Вы сказали, что госпожа Ханаока оставила сообщение. Не могли бы вы вспомнить, что именно она сказала?

— Вроде того, что у неё есть ко мне дело, не могу ли я позвонить ей, когда вернусь с работы.

— И в чём заключалось это дело?

— Ничего важного. Она спросила адрес мануального терапевта, у которого я лечилась от ревматизма.

— Мануального терапевта? Раньше случалось, чтобы она звонила по таким пустякам?

— Наши женские дела, вы знаете, — это всегда, в сущности, пустяки. Только повод, чтобы поболтать. В этом смысле я ничем от неё не отличаюсь.

— А то, что вы говорили за полночь, тоже в порядке вещей?

— Обычное дело. Такая у меня работа — ночью только и есть время поболтать. Ну, вообще-то, я предпочитаю звонить в выходной, но раз уж она сама позвонила…

Кусанаги кивнул понимающе. Однако его не покидало чувство неудовлетворения. Выйдя из бара и направляясь к станции метро, он продолжал обдумывать услышанное. Его смутили последние слова Сугимуры. Десятого марта, ночью, Ясуко звонит по телефону. Более того, по своему домашнему. Короче говоря, в тот момент она была дома.

В следственном штабе как-то само собой возобладало мнение, что убийство произошло десятого марта после одиннадцати вечера. Эта версия, разумеется, основывалась на том, что убийцей была Ясуко Ханаока. Даже если посещение караоке — подлинный факт, она вполне могла совершить преступление после.

Однако никто не был горячим сторонником этой версии. Ведь если предположить, что, выйдя из караоке, Ясуко сразу же направилась к месту преступления, на дамбу, она должна была прибыть туда около полуночи. После же преступления, если, конечно, допустить, что его совершила она, ей просто было не на чем быстро добраться до дому. Преступник, если он в здравом уме, не станет ловить такси, чтобы не оставлять улик. К тому же в таком безлюдном месте, где произошло убийство, такси практически не поймаешь.

Кроме того, надо учитывать время, когда был украден этот проклятый велосипед. Кража произошла не позже десяти часов вечера. До этого времени Ясуко должна была успеть побывать на станции Синодзаки, и всё ради того, чтобы отвлечь внимание полиции. Если же это не было отвлекающим манёвром и велосипед действительно украл Тогаси, остаётся вопрос, где он был и что делал перед тем, как встретился с Ясуко в полночь на дамбе.