Жертва трясины

Признайся мы сейчас — обвинят во вмешательство в полицейское расследование. А поскольку одна обманщица в настоящее время ещё и главная подозреваемая, будет хуже некуда, узнай об этом прокурор. Картер не особо тщательно проверил мои данные. Поверхностно пробежался по ним и ничего подозрительного не обнаружил. Но если у государственного обвинителя возникнет хоть малейшая догадка, будто я что-то скрываю — то разлетится мое прикрытие вдребезги.

Я прошла на кухню и бросила ключи на стойку.

— На этот раз ты действительно влипла, Реддинг, — заявила я шкафам.

Раздалось громкое мяуканье, и я посмотрела вниз на Мерлина, который принялся тереться о мои ноги. Я наклонилась почесать его за ушами и тут вспомнила, что ведь кормила-то его еще вчера ночью. Вообще-то соня даже с места на моей кровати не сдвинулся, когда я уходила из дома на развлекаловку с похоронами, так что я не стала его особо жалеть.

Я достала кошачий корм и насыпала немного в миску. Мерлин стал громче и настойчивее мяукать.

— Подожди секунду, ты, адское чудовище. Какой-такой аппетит ты мог нагулять во время сна?

Я поставила миску с кормом на пол. Мерлин наклонился, осторожно подхватил один кусочек, присел и захрустел, жуя. Видимо кошки во время еды проявляли больше манер, чем собаки. Кости вечно умудрялся больше раскидать пищу по кухонному полу, чем проглотить. Разумеется, псу было уже сто лет, да и оставалось всего три зуба. Возможно, когда Мерлин вырастет, он тоже таким же неряхой станет.

И тут я задумалась, сколько же лет коту. Совсем на малыша он не походил, но я понятия не имела, каким образом определить возраст кошки. Как только вся эта заваруха с Идой Белль закончится, отвезу его к ветеринару. Вероятно, там сообщат, сплю ли я с котом-подростком или с уже мужчиной.

Теперь, когда на кухне стало тихо, я взяла из холодильника нарезанный ростбиф и сделала бутерброд. С жадностью проглотив половину, я не успела откусить еще хоть кусочек, как зазвонил мой мобильник. Я взглянула на дисплей и увидела номер Уолтера.

Глотнула содовой и ответила.

— Это вот-вот случится, — услышала я дрожащий голос Уолтера.

— Что случится? С вами все в порядке?

— Я ходил в управление шерифа, хотел поговорить с Картером. Мне плевать, что это его работа. Нужно ему напомнить, Ида Белль не могла никого убить.

— Хм, — пробормотала я. На самом деле та убила кое-кого на прошлой неделе, но поскольку тот человек собирался убить меня, Уолтер, видимо, не брал это в расчет.

— Когда я вошел, в приемной никого не было, поэтому я направился к племяннику и услышал его разговор по телефону.

Старик глубоко вздохнул и выдохнул.

— Знаю, не должен был подслушивать, — продолжал он, — но, черт возьми, все равно так сделал.

Еще вначале отметив нервный голос Уолтера, я насторожилась. Что-то явно пошло не так, и мне совсем не хотелось услышать его новости.

— Пришли результаты анализов, — сказал Уолтер. — Яд тот же, что и отрава от сусликов Иды Белль.

У меня моментально одеревенела поясница, да так сильно, что заболели голова и шея.

— Вы думаете, Картер собирается ее арестовать?

— Как только прокурор получит эту информацию, думаю, у него не останется выбора.

Я взглянула на часы. Почти пять. Если повезет, Картер не сумеет передать результат прокурору до завтра. Остается время до утра, пока Ида Белль не окажется за решеткой и все окончательно не выйдет из-под контроля. Итак, у нас в запасе чуть больше половины дня. Раскрыть убийство, передать информацию Картеру, не вплетая нас в дело, и очистить имя Иды Белль.

Я смогу такое провернуть. Я с меньшими усилиями единолично уложила отряд ополченцев.

Насколько это может быть хуже?

Глава 23

Уже знакомая фраза.

В одиннадцать часов вечера, распластавшись за живой изгородью напротив дома Лайла Кокса, я подсматривала за хозяином и молилась, хоть бы тот сотворил что-нибудь, что выдало бы в нём убийцу. Пока он лишь рассиживал в кресле в гостиной, пил пиво и уже два часа смотрел спортивный канал. С того места где я сидела, вернее лежала, выглядело всё чертовски безобидно.

Мое натренированное тело могло часами оставаться неподвижным, и мышцы судорогой не сводило, но вот мысли норовили перескочить на что-нибудь более интересное. Что угодно, лишь бы не валяться здесь еще пару часов, пока меня заживо пожирают такие огромные комарищи, каких только мог создать Бог. Серьезно, я летала на самолетах меньших размеров.

Напарницы чувствовали себя отвратно: их древним костям не нравилось корячиться под кустом, а поскольку одна Ида Белль регулярно занималась спортом, то нетрудно представить, как Герти в ближайшие дни будет ходить крючком, словно горбун. И всё же надо отдать им должное — они не жаловались. Знавала я агентов ЦРУ менее выносливых, чем эти пожилые гражданки.

— Если Лайл ничего стоящего делать не собирается, отключился бы уж что ли, — пожелала Ида Белль.

— На наше несчастье, похоже, он — «сова», — заметила я.

— Или вампир, — добавила Герти.