Жертвы и палачи. По материалам процессов 1919–1953 годов

Артемьев: Какую задачу поставили 50 орудиям?

Кулик: Противник навалился на наши батареи и уничтожил их прямой наводкой.

Артемьев: Со стороны Джарджавы какие были силы противника?

Кулик: Наступали две дивизии.

Артемьев: А с нашей стороны?

Кулик: В обороне находилось до двух рот.

Артемьев: Где еще был противник?

Кулик: Со стороны Катерлеза.

Артемьев: Чем здесь располагал противник?

Кулик: До одной дивизии.

Артемьев: Прошу сделать вывод, подсудимый Кулик, на основании чего вы приняли решение об оставлении Керчи?

Щаденко: Вам как было приказано: сдавать или держать Керчь во что бы то ни стало?

Кулик: Приказано было держать Керченский полуостров.

Артемьев: Не находите ли, что вы, не дав правильной оценки всей обстановки на фронте, приняли решение об отходе?

Кулик: Нельзя же потрепанные, измотанные части, остатки разбитых дивизий равнять с боеспособными частями. От двух полков что там осталось? В одном на 100 процентов был перебит весь командный состав.

Щаденко: Вы же сами первый удрали из Керчи?

Кулик: Я не трус. Не удирал.

Ульрих: Что вам. доложили Левченко и Батов о силах противника?

Кулик: На фронте у противника было до четырех дивизий и в тылу одна-полторы дивизии.

Ульрих: На следствии вы так показывали: «Точных данных у Левченко и Батова о силах противника не было. Однкао, лично наблюдая картину боя, я определил соотношение сил — как один к трем в пользу противника».

Кулик: Да, у них точных данных не было.

Щаденко: Вы исходили не из неправильной оценки сил противника. Нужно говорить напрямик — вы просто струсили.

Кулик: Нет, я не струсил. Я ведь ехал на катере днем под обстрелом и не трусил.

Ульрих: Получается так, что ни у вас, ни у местного командования и приблизительно точных данных о силах противника не было?

Кулик: Я считал, что соотношение было один к трем.

Артемьев: Вы сказали, что вы с одной высоты могли свободно наблюдать всю картину боя на подступах к Кер-чи. Вам все кругом было видно. Почему не установили там орудий и пулеметов?

Щаденко: Огневое превосходство у наших войск было. И поливали бы с высоты противника.

Кулик: Уже поздно было. Под минометным огнем противника нельзя было сделать этого.

Ульрих: Был у вас план обороны Керчи?

Кулик: Я отдал приказ — ни шагу назад.

Артемьев: А где проходил этот рубеж, от которого «ни шагу назад»?

Кулик: Он был указан в приказе Батова.