Жертвы Ялты

Наконец, имелся еще юридический вопрос о насильственной депортации советских гражданских лиц (не являющихся военнопленными) из стран Европы, оккупированных британской армией после крушения Германии в мае 1945 года. Именно эти люди составили основную массу тех, кто был насильно выдан советским властям во исполнение Ялтинских соглашений. На каком юридическом основании это было сделано? Если это была законная выдача, тогда Ялтинские соглашения являлись, с юридической точки зрения, излишним документом. Если же эта выдача являлась нарушением военного закона, то при публикации Ялтинских соглашений этот оттенок незаконности не только не исчезал, но напротив — открывался всему миру Здесь уместен вопрос, знали ли английские власти о том, что может ждать советских граждан, выданных в оккупированной Европе различным советским представителям. Если английским властям было известно, что советских граждан будут использовать в качестве рабской силы или подвергнут жестокому обращению, могли ли они настаивать на законности такой выдачи? Конечно, у нас нет данных, позволяющих предположить, что английские власти выдавали советских граждан с тем, чтобы их расстреляли или подвергли жестокому наказанию. Но умышленная выдача другому государству лиц, про которых известно, что большинство их будет расстреляно или жестоко наказано, — прецедент заведомо известных, хотя и нежелательных последствий деяния, предусмотренный в уголовном законодательстве большинства государств. Намерение включает цель и предвидение последствий. Если цель сама по себе не содержит элементов уголовного деяния, а ожидаемые последствия содержат, причем достижение первой неизбежно влечет за собой вторые, то очень трудно доказать, будто последствия не являются преднамеренными.

В. Юридические воззрения МИДа

Неверно полагать, что юридические воззрения Патрика Дина были неизменны от начала и до конца. В них отражались разные события, дипломатические и военные, с которыми сталкивалось его министерство. Так что эти юридические взгляды имеют свою историю, как имеет её всякий из репатриантов, насильно возвращенных в СССР. 24 июня 1944 года в Англии находилось небольшое количество русских военнопленных, но Германия еще вела активные боевые действия, и было ясно, что число таких пленных в скором времени значительно возрастет. В этот период Англия безуспешно добивалась от СССР каких-либо гарантий относительно дальнейшей судьбы этих пленных. 24 июня Патрик Дин формулировал:

В обусловленные сроки все те, с кем желают разобраться советские власти, должны… быть им переданы, и нас не касается то обстоятельство, что эти люди могут быть расстреляны или претерпеть более суровое наказание, чем это предусмотрено английскими законами.

Патрик Дин исходил из того, что немецкое правительство может применить «репрессии» по отношению к английским военнопленным, которые все еще находились у немцев Такие действия решительно запрещаются Статьей 2 Женевской конвенции 1929 года, которую подписали и Англия, и Германия. Имелось Государство-Протектор (Швейцария), в обязанности которого входил надзор за выполнением этих условий. Не совсем ясно, на какой именно стадии министр иностранных дел Иден воспользовался юридическим советом МИДа. Кабинет военного времени первые рассматривал вопрос о репатриации русских военнопленных 17 июля 1944 года, а юридический совет Дина был дан тремя неделями раньше. Казалось бы, МИД решил вопрос о насильственной репатриации всех русских военнопленных до решения кабинета о насильственной репатриации, принятого в окончательном виде 4 сентября 1944 года. В сентябре же Дин так излагал юридические воззрения правительства: