Жертвы моды. Опасная одежда прошлого и наших дней

Учебные пособия XIX века для профессиональных fleuristes и рукодельниц, мастерящих цветы на досуге, уверяют читательниц в том, что изготовление тканевых и бумажных цветов для украшения шляпок и платьев – это требующее мастерства и художественного вкуса занятие, а также подобающее леди времяпрепровождение. На смену натуральным цветам и красителям пришли текстиль и химические соединения, принесшие мышьяк в дома и отравившие тела не только рабочих, но и светских дам. Руководство 1829 года предписывает изготовительнице цветов, словно настоящему художнику, самой перетирать и смешивать пигменты при помощи ступки и пестика. Кроме того, ей следует запастись легкой и тонкой «шторной» тафтой изумрудно-зеленого цвета для создания листьев, а также тремя оттенками зеленой бумаги, в том числе оттенка beau-vert (еще одно обозначение мышьяковой соли меди)[253]. Обновленное издание руководства по изготовлению цветов того же издательства прослеживает эволюцию флористок от независимых мастериц к фабричным работницам. Ремесло превратилось в «настоящую промышленную отрасль», и даже в небольших городках теперь можно было найти своих fleuristes[254]. Любопытно, что мужчины, работавшие на производстве предметов роскоши в модном доме Maison Tilmans, которому принадлежат изображенные на модной иллюстрации венки, активно включились в политическую деятельность во время революции 1848 года и призывали своих «братьев» по ремеслу к собраниям в поддержку их менее благополучных товарищей[255]. Повсеместно возникали предприятия, торговавшие специальными материалами для создания искусственных цветов. Ярким примером может служить салон с говорящим названием Au Jardin Artificiel («В искусственном саду») по адресу Рю Сен-Дени, 227, который по-прежнему функционирует в парижском районе Сантье, славящемся магазинами одежды. В 1859 году Вернуа насчитал 900 оптовых и розничных магазинов искусственных цветов в окрестностях Сен-Дени и Сен-Мартен, которые ныне составляют 2-й и 3-й муниципальные округа на правом берегу Сены в центре Парижа[256].

Ни в одном из указанных специализированных изданий не говорилось об опасностях мышьяка, но от умолчания они не исчезали. Один из нескольких дошедших до нас наборов для рукоделия из коллекции музея Виктории и Альберта полон этим ядом. Набор относится к 1850-м годам или началу 1860-х годов, он продавался в салоне Родольфа Хелброннера, респектабельном заведении на Риджент-стрит в Лондоне. Хелброннер поставлял к королевскому двору немецкие наборы для вышивания, наборы для изготовления искусственных цветов и детские перчатки из Швеции, а также предлагал великосветским дамам уроки вышивания гарусом и других видов рукоделия. В 1858 году он опубликовал учебное пособие, в котором изготовление цветов характеризовалось как «увлекательное занятие, благодаря которому дамы могут подражать природной флоре во всей ее красоте и во все сезоны». Автор учебника подчеркивал, что это занятие позволит создавать подарки для друзей и «украсить гостиную, обеденный стол, наряд»[257]. В превосходно оформленный набор входят два яруса миниатюрных круглых коробочек с лепестками и стеблями из тонкой папиросной бумаги, а также несколько оттенков зеленой ткани и бумажных листьев для немецких астр, бахромчатых маков и чайных роз. Хранители музея Виктории и Альберта произвели химический анализ картонной крышки зеленой коробки; зеленого внутреннего разделителя; круглого цветка, напоминающего капусту; зеленого цветка, по форме схожего с колоколом (на фото он располагается рядом с красными цветочными пестиками в центральном ящике верхнего ряда); тканевого листка из конверта, который мог не входить в оригинальный набор. Во всех указанных элементах, кроме листка, были обнаружены медь и мышьяк. По итогам анализа хранители сделали вывод, что в качестве красителя в них использовалась швейнфуртская зелень[258]. Поскольку дамам не приходилось самим наносить ядовитый порошок для окрашивания листьев, изготовление цветов с помощью такого набора, возможно, было достаточно безвредным видом рукоделия. Однако масштабы и характер профессионального производства искусственных цветов подвергали работников воздействию смертельных доз мышьяка: им приходилось собирать наборы для рукоделия и подготавливать исходные материалы, нанося зеленый пигмент. Одна из парижских мастериц, двенадцатилетняя девочка, намеренно проглотила зеленый раствор, чтобы покончить с собой. Ее судьба – трагическая иллюстрация смертоносных свойств этого красителя[259].