Жертвы Северной войны (СИ)

Пока Адамс бегал к шерифу, Мари встретила еще Нелли, одну из шахтерских жен, и уже с ее помощью они легко дотащили Кайяла до «больницы» — так Мари называла хороший, стационарный медпункт Нэшвилла, который, все-таки, больше походил на ее избушку в Маринбурге, нежели на настоящую больницу. Там Мари вколола Кайялу обезболивающее, развязала импровизированную повязку и тщательно осмотрела оба отверстия, и входное и выходное. Подумала, и решила, что иссечения тканей можно не делать — не такая рана большая. Кто-то предпочитал маленькие и аккуратные пули. Она только поменяла тампоны в ране и наложила более тугую повязку. Прибежавшую фельдшерицу отправила менять белье в изоляторе: вот, наконец-то, впервые за два месяца у нее появился постоянный пациент.

Мари вышла из операционной — и, разумеется, под дверью у себя застала пол-Нэшвила. Адамс сработал на пять. Первой к ней кинулась Лида — схватила за рукав, заглянула в лицо своими трагическими голубыми глазами.

— Мари! С ним все будет в порядке?!

— Жить будет… — устало сказала Мари. — Перенервничал просто.

— Мари, что случилось?! Кто в него стрелял?! Грабители?!

— Не говори глупости, какие грабители в стороне от поселка? — сердито спросила Мари. Она устала, и дипломатичность ее иссякла.

— Это браконьеры! — прогудел басом кто-то из пришедших сюда шахтеров. — Точняк, у них как раз в горах самый сезон…

— Молчи, дурья твоя башка, зачем браконьеру в Кайяла стрелять? — возразил другой голос.

— Дак промахнулся…

— Доктор, доктор, можно к нему?! — Мари узнала мать Кайяла, как-то сразу постаревшую. Отец Кайяла стоял рядом с женой, но молчал.

— Успокойтесь, с ним все в порядке… я ему снотворное вколола, пусть отдыхает… часика через два навестите… И вообще, разойдитесь все, что за собрание устроили?! Я же сказала — жить будет!

— Доктор, ну хоть поглядеть-то можно через щелку?! Живой ли он, деточка моя…

— Поглядеть можно, — смилостивилась Мари, но приоткрыть дверь не успела.

— Нет, ядрена-матрена, кто стрелял-то?! — это снова шахтер.

— Вот сейчас и разберемся, кто стрелял, — лейтенант Джефферсон, глава местных сил правопорядка, прорезал толпу плечом вперед и взял Мари за рукав. В Нэшвилле, как и везде, охрана общественного спокойствия осуществлялась представителями специальных армейских подразделений, но, если в Маринбурге хватало одного сержанта Вебера, здесь было аж пятеро военных под началом лейтенанта. — Нам бы поговорить по поводу этого выстрела, если не возражаете. Вы единственный свидетель.

— Охотно, лейтенант, — сказала Мари. — Мне только переодеться…

Пока она кидала в замочку заляпанный кровью и грязью халат — когда еще миссис Томас с ее артритом до него доберется, проще все самой сделать — и прибирала перед зеркалом растрепавшиеся волосы, она успела заново собраться с мыслями, и события на залитой дождем насыпи вернулись к ней, как наяву. Под сердце закрался холодок. Кто-то прятался в кустах и хотел застрелить ее, но Кайял увидел его и успел предупредить Мари… Да вдобавок погнался за ним, но этот кто-то стрелял снова и ранил Кайяла. Кто-то охотится на Мари… Да нет, чушь, совпадение, кому она нужна?.. Подумаешь, обычная сельская врачиха, таких тысячи…

…Нет, не тысячи.

«…скажите, вы знаете, кто такая Жозефина Варди? Ал назвал ее по фамилии… и теперь я понял, почему. Вы ведь с ней очень похожи».

Вот, пожалуйста.

Да нет, не может быть! Даже если эта Жозефина ее тетя, ведь сама Мари никогда ее не видела… Но что делать?.. Она не может рассказать лейтенанту Джефферсону о Жозефине, он ничего не знает о той истории двухмесячной давности… Это ведь должно держаться в секрете.

Мари вышла к лейтенанту с твердым намерением рассказать ему только то, что видела своими глазами. То есть, заморочить ему голову по полной программе.

— Скажите, это не мог быть браконьер? — спросил ее лейтенант, когда она закончила рассказывать.

— Мог быть, — Мари сделала честные глаза. — Это мог быть даже кто-то, кто польстился на мой чемоданчик. Вы же знаете, я всегда ношу с собой обезболивающее…

Лейтенант подумал немного, потер подбородок. Ясно, что фраза о браконьере его совершенно не убедила.

— Я выделю вам Джонса в охрану, — сказал он наконец. — Пусть постережет денька два. А сам пока разошлю оповещение, что объявился опасный грабитель. Не исключено, кто-то по пьяни в самом деле позарился… тут дальше в горах осенью браконьеров полно. Но вряд ли. Слишком сложная схема для браконьера: выслеживать вас, позвать через мальчика… Вы сами-то как, ничего?

— Ничего, — честно ответила Мари. — Но вы допросите Майкла. Почему он мне соврал насчет обвала в шахте?.. Я не верю, что он мог мне сказать об этом, если видел, что обвала нет: с этим не шутят.

Лейтенант кивнул.

Мари продолжила:

— Если кто-то ему велел бежать за докторшей, потому что обвал, это, наверняка, был кто-то… ну, из жителей поселка. Раз он поверил. Значит, Майкл может показать этого человека. Но зачем кому-то из Нэшвилла меня убивать? Полный бред.