Жесть

— Силён ты стал телеги толкать, — ухмыляясь, оценил речь Лешего Яковлев. — Прям оратором стал. Доктором оральных наук. Только лично мне по фигу, почему мы, мне интересно — на фига?

— А я согласен с Лешим, — заявил Толмач. — Мне тоже интересно, почему именно нас бесы попутали?

— Не только вас, орлы бескрылые, туды-растуды вас в скорлупу… — послышалось угрюмое ворчание слева, из-за груды камней, до которой Леший поленился идти по дну оврага. — Что ж тут за буераки?! Ракудрить твою…

Сталкеры одновременно обернулись навстречу ещё двум персонажам. Ими также оказались вольные ходоки, причём тоже из жжёных, то есть самых что ни на есть опытных. Это были Федор Лосев по прозвищу, конечно же, Лось и Семён Семёныч. Ему по причине солидности возраста прозвища не полагалось.

Ворчал, естественно, Семёныч, самый пожилой, наверное, из всех сталкеров Зоны Смерти. Говорят, начинал он ещё в те далёкие времена, когда зона существовала в единственном экземпляре, называлась Зоной отчуждения вокруг Чернобыльской АЭС и считалась просто радиоактивной свалкой, где живут и промышляют всякие бродяги, а по ночам на просторы которой выходят всевозможные мутанты, зомби, вурдалаки и так далее. Просто гоголевский хутор тут был, если верить этим байкам. Разве что панночка в гробу не летала.

Семёныч не отрицал, что помнит годы Зоны отчуждения, и с удовольствием рассказывал о тех героических временах и о людях, которых он якобы знавал лично. До последнего времени Леший считал всё «сталкерские страшилки» Семёна Семёныча вымышленными историями пополам со старческим бредом рассказчика. Но после того как Механик вживил Лешему дополнительный имплант, сталкер всё чаще ловил себя на мысли, что «вспоминает» эпизоды из жизни прежнего владельца дополнительного импланта, и эти эпизоды подозрительно точно соответствуют тому, что рассказывал Семёныч.

В общем, не только Леший умел «толкать телеги», имелись в Зоне Смерти рассказчики и покруче, и один из них как раз приближался к импровизированному месту сбора жжёных и «прочих, не хуже».

— И встали они, как могучие дубы вокруг поляны, и образовали совет, — нараспев продребезжал старческим голоском Семёныч. — Но совет дубов — есть дубовая роща и толку от неё ноль, разве что тень в жаркий денёк. О чём задумались, детины?

— А ты не задумался? — Толмач смерил пожилого сталкера насмешливым взглядом. — Тоже ведь не помнишь, как сюда свернул?

— Не помню, — легко согласился Семёныч, — ибо старый я, в маразме. Но точно помню, что не сворачивал никуда. В Копачи шёл, в них и пришёл. Я ничего не путаю, Федя?

Он обернулся к спутнику. Федя Лосев кивнул Семёнычу и так же молча, кивками, поприветствовал сталкеров.

Скорее всего, старик не врал, во взгляде Лося не читалось никакой тревоги или растерянности. Видимо, эта странная парочка действительно шла прямиком сюда.

— И зачем вы пришли? — невольно вырвалось у Лешего.

Задавать такие вопросы среди вольных сталкеров считалось дурным тоном, но сейчас ситуация не просто располагала к нарушению этикета, а подталкивала к этому.

Семёныч понял ситуацию верно.

— А вот это та самая проруха, которая и на старуху бывает, — Семёныч вздохнул. — С пути мы не сбивались. Кто-то изначально мозги нам прополоскал — будь здоров. Ну чего ради, скажите, сынки, на милость, я попёрся бы в такую даль? За семь вёрст лаптем щей похлебать?! В мои-то годы! Ан нет, будто загипнотизировал этот паршивец, посредник малолетний.

— Малолетний, точно, — проронил Толмач. — Я ещё удивился, откуда таких берут и кто им деньги доверяет? Неужто настолько народ в Зоне выкосили все эти эпидемии и катавасии с чугунками?

— И меня какой-то мелкий бес попутал, — согласился Яковлев.

— Это баба была, — наконец раскрыл рот Лосев.

И надо признать, раскрыл рот он не только вовремя, но и сразу попал в точку. Леший, например, без малейших раздумий согласился с его версией. Если принять вариант Лосева, всё вставало на места. И тон посредника, и его попытки придать голосу басовитость, и подбор слов, которые не выдадут принадлежность посредника к слабому полу…

А Леший принял это за неуверенность, решил, что посредник от волнения запинается. А оно вон как вышло! Как же сразу-то не догадался? Один факт, что посредника порекомендовала Лера, должен был насторожить. Нет, не то чтобы насторожить, но хотя бы навести на мысль о женской солидарности.

Лера явно пропихивала на непыльную и прибыльную работёнку какую-то свою подружку. Скорее всего, не просто так старалась милая барышня, за проценты. Когда пахнет прибылью, у Северной Хозяйки хватка отменная, сцапает и не отпустит. Но сути дела этот момент не менял. Аквилон оказался «северным ветром из-под юбки», как ни двусмысленно это звучало.

— Но, получается, эта бабёнка не только мозги нам промыла, она ещё за всеми следила по ходу дела? Как?

— М-связь, — сказал Толмач. — Связь потому и не работала на приём. Посредница открытые каналы держала. Сразу со всеми. И вела нас, как баранов, по м-связи нашептывала, куда идти.