Жесть

— Та же песня. Сталкеры тоже в курсе. Потому и не подходили близко к шахте. Нет, Лис, военные тут ни при чём.

— Кто же тогда?

— А ты подумай ещё чуток. Мы только что какой сделали вывод? Что это всё постановка от начала до конца. Верно?

— И неприкрытая демонстрация Лешего, как связующего звена, демонстрация этакой кричащей подсказки, не оставляет в этом сомнений, — согласился Лис.

— Ну! Второй раз к ответу подходим. Рожай теперь! — Виктор Андреевич вновь взял паузу.

— Финальная цель игры — вовсе не продажа этой партии скоргиума, это только прикрытие, — наконец, решился Лис. — И группа ряженых во главе с Лешим — это тоже прикрытие. На самом деле эти фальшивые «военные» действительно люди шефа, а Леший работает вслепую.

— Вот! Шеф знает, что этот Леший тебе поперёк желудка, да и мне тоже не нравится, вот и играет на этом. Эмоции замыливают взгляд и заставляют видеть только то, что тебе показывают, а не истинную картину.

— Я примерно так и подумал. Но от чего он отвлекает нас? От других шахт?

— Видимо, так, — Ушицкий пожал плечами. — Если у него их несколько, то игра стоит свеч. Мы следим, как развиваются события в Старой Зоне и в Москве. Переживаем по поводу сгоревшей части партии, делаем ставки на сталтехов или на группу Лешего. Подсчитываем, сколько могли бы заработать, не поступи шеф, как подлый предатель. Пытаемся найти вывезенный скоргиум за Барьером, чтоб хотя бы отследить покупателей…

— Но ничего не добиваемся, — закончил мысль Чёрный Лис. — Поскольку эта партия за Барьер не уйдёт. Ведь её там никто не ждёт.

— А тем временем у нас за спиной вывозятся партии с других шахт. И вот как раз их за Барьерами ждут реальные покупатели, с живой наличкой в чемоданах. Понял, да? Схема надёжная и добротная, как японская машина.

— И такая же дорогая.

— Всё зависит от объёма профуканных нами партий скоргиума. Если этот объём на порядок больше, чем объём партии, использованной в спектакле, то цена вопроса не так уж высока.

— Согласен, — Лис задумчиво кивнул. — Но что дальше?

— В каком смысле?

— Когда придёт время вывозить с шахт следующие партии, шеф снова устроит какой-нибудь спектакль?

— Нет, братец Лис, этот спектакль будет первым и последним. Ведь шеф уверен, что мы на него отреагируем, начнём дёргаться, устроим какое-нибудь «восстание», в общем, дадим ему повод для обоснованного недовольства. И он нас за это… типа… уволит. Ну, ты понимаешь.

— Провокация?

— Она самая. Провокация чистой воды. С целью найти повод, чтобы избавиться от партнёров, то есть от нас с тобой, и захапать всё, вместо положенных сорока процентов.

— И как нам реагировать… то есть не реагировать… как поступить?

— Ну, как… — Виктор Андреевич шумно выдохнул. — Никак. Сделать вид, что ничего не понимаем, что клюнули на его наживку. Можно даже прийти к шефу и доложить о странной активности сталтехов и военных, которые нашли что-то определённо ценное и пытаются вывезти находку за Барьер.

— Это ваша роль, — сказал Лис. — В смысле, вам больше подходит.

— Я тебе и не предлагаю, схожу сам, — согласился босс мафии. — А ты возмутись насчёт Лешего, если к слову придётся. Мол, совсем ссучился сталкер, с военными теперь работает. Ну, или что-нибудь в этом роде ляпни. Подыграй, короче.

— А тем временем…

— А чего тем временем? Мы на крючке, Франсуа, теперь это ясно. С «тем временем» придётся повременить, excusez-moi[2] за каламбур. Нет, если хочешь, можешь что-нибудь придумать, но лично я подожду. Передумал я с шефом бодаться. Временно. Ведь не последняя партия скоргиума добыта. Первая только. Ещё будет возможность разобраться с этим делом. Но пока лучше проглотить пилюлю и взять тайм-аут. Так я мыслю.

— Разумно, — осторожно согласился Лис. — Хотя и сейчас есть возможность всё-таки подзаработать на этой истории, причём без всякого риска.

— Это как?

— Вы ведь уверены, что партия скоргиума, которую якобы отбила группа Лешего, останется в Зоне?

— Ну.

— Но по легенде она уйдёт за Барьер…

— Ну.

— Значит, её можно легко перехватить, и никаких претензий шеф не предъявит. Ведь тогда ему придётся признаться, что он блефовал.

— Заманчиво, — сказал Ушицкий. — Бабки нехилые. Надо подумать. До связи, французик.

У Лиса в воображении почему-то возник образ накачанных старушек в униформе бойцов мафии. «Нехилые бабки» стояли по бокам от Ушицкого и следили за обстановкой с настороженностью опытных телохранителей.

«Всё-таки у русских бандитов странный жаргон, — Франсуа усмехнулся. — Зачастую просто невообразимо странный».

— До связи, — запоздало ответил Лис и добавил негромко: — Подумать есть о чём, тут вы правы, господин Ушицкий. В первую очередь о том, почему вы вдруг дали задний ход. Ведь на вас это совсем не похоже, господин хитрец…

Правильный ответ находился буквально в одном шаге. Лис это чувствовал. Следовало только задуматься, вспомнить все детали беседы и мысленно сделать этот шаг.