Жестокая одержимость

Я плохо переносила те лекарства и, принимая их, не могла ни есть, ни ходить, а комната перед моими глазами постоянно кружилась. Но теперь я вспоминаю, как мама говорила мне, что я могу их просто не принимать и мне не нужно беспокоить этим вопросом своего врача.

Продолжала ли она получать за меня лекарства?

Брала ли она их себе?

Большего подтверждения, чем стыд в ее глазах, мне не нужно. Я неуклюже отступаю от нее, в то время как она пытается схватить меня за руку. Каждый раз я отталкиваю от себя ее руки, пока сенатор не приказывает:

– Остановите ее.

К двери подходит человек, который открыл ее для нас, и, несмотря на то, что он не делает ни шага в мою сторону, меня пронзает ужас.

– Что вы делаете? – спрашиваю я, резко оборачиваясь.

Сенатор Деверо подходит ближе.

Он кладет ладонь мне на спину и подводит к стеклу, после чего переводит взгляд на своих друзей, которые игнорируют нас, – и вновь обращает внимание на меня.

– Вы с мамой посидите здесь и посмотрите последние несколько минут игры, а затем мы отпразднуем победу «Ястребов» и немного поболтаем.

Он усаживает меня в одно из кресел, а мама, подойдя ближе, практически падает в соседнее. Она перекидывает руку через спинку моего кресла и смотрит на сенатора, который уже направляется обратно к своим друзьям, несомненно, чтобы успокоить их.

Я сосредотачиваюсь на том, что происходит на льду. Цифры на табло указывают на то, что команды ведут равный счет, но когда мы с Уиллоу выходили со стадиона, счет составлял 2:3 в пользу другой команды. Неужели Грейсон снова забил шайбу и оформил свой хет-трик?

Я наклоняюсь вперед, пытаясь разглядеть через стекло своих друзей, но вижу на трибуне лишь Аманду и Джесс. Потом я пытаюсь найти Грейсона, но никак не могу сосредоточиться. Игра становится все более напряженной. «Ястреба», владеющего шайбой, судя по всему Эрика, впечатывают в стену, и «рыцарь» перехватывает шайбу.

Мое сердце замирает от мысли, где я нахожусь, а также от напряженного момента в игре.

Я оглядываюсь назад, на группу мужчин, которые с напитками в руках вернулись к стеклу, а когда мое внимание переходит на телохранителя, стоящего у двери, тот бросает на меня холодный взгляд, – и я отворачиваюсь.

Кто-то проносится мимо центральной трибуны, повернув голову в сторону толпы.

Деверо.

У меня перехватывает горло, потому что я знаю, что Грейсон ищет меня.

Застав Грейсона врасплох, один из «рыцарей» врезается в него, и они оба сильно ударяются о стекло. Грейсон толкает своего обидчика, но вместо драки они расходятся в разные стороны.

Звучит сигнал, означающий начало овертайма [23].

Игроки покидают лед, в то время как комментатор информирует зрителей о предстоящих событиях. Каждая из команд имеет право на исполнение трех штрафных бросков, и победителем станет та, которая первой забросит шайбу в ворота.

– Ты должна поверить, что все мои действия основаны на наших интересах, – говорит мама, наклоняясь ко мне.

На наших интересах?

– Я не обязана ни во что верить, – усмехаюсь я, и она прикусывает нижнюю губу, по всей видимости, стыдясь взглянуть на меня.

В моем кармане вибрирует телефон.

Грейсон: Где ты?

Я хочу ответить ему, но чья-то большая рука выхватывает телефон из моих рук прежде, чем я успеваю нажать кнопку «Отправить».

Потрясенная, я поворачиваюсь и вижу, как телохранитель убирает мой телефон в карман своих брюк. Затем он смотрит на мою мать, которая, оценив ситуацию, с тихим вздохом достает из сумочки свой телефон и протягивает его мужчине.

Это просто кошмар.

– Ты должна все исправить, – бормочу я себе под нос. – Мама, пожалуйста.

– Тише, – огрызается стоящий позади нас телохранитель, и я снова поворачиваюсь лицом к стеклу.

– Это мой мальчик, – говорит сенатор Деверо своим коллегам. – Тренер Роук сделал умный ход, отправив его бить первым.

Все единодушно поддерживают сенатора, соглашаясь с талантом его сына, умом тренера и способностями команды.

Я потираю свои вспотевшие ладони, понимая, что даже здесь, в этой стеклянной ложе, до меня доносится энергия толпы и ее волнения.

Мои нервы на пределе, и мне требуется вся моя сила воли, чтобы усидеть на месте.

К Грею присоединяются Нокс и Стил, а Майлз занимает свою позицию у ворот. Я задерживаю дыхание, когда Грей получает шайбу. Один из «рыцарей» грубо толкает Грея, и тот падает навзничь, но под ворчание сенатора быстро поднимается со льда и снова бросается за шайбой. Он успешно завоевывает ее и, продвинув в зону «Рыцарей», готовится к удару, целясь в левый верхний угол ворот, – но вратарь ловко ловит шайбу в воздухе и передает ее своему товарищу по команде. «Рыцари» немедленно начинают атаку на наши ворота, но Майлз блестяще парирует все три удара противника.