Жестокие игры

Уэс знал, что некоторые полицейские, которые дежурят во время бала в старшей школе, натянув фуражки поглубже, из-под козырька пялятся на девушек – запретный плод с аппетитными изгибами, усыпанный блестками. По мнению Уэса, этим занимались только молодые полицейские. Они толкали друг друга крепкими плечами, презрительно смотрели на окружающих и нарочито громко разговаривали – с виду взрослые мужчины, а по сути еще дети.

– Ставлю десять баксов, что не пройдет и часа, как парень в шапке от «Аберкромби-энд-Фитч» даст кому-нибудь в нос, – сказал Уэс, наклоняясь к Чарли Сакстону. Странно, что он надел форму: обычно детектив носил гражданскую одежду и полицейский значок.

– Когда я последний раз заглядывал в кодекс, Уэс, в штате Нью-Хэмпшир спорить на деньги считалось Противозаконным.

– Я образно выразился.

Чарли свысока взглянул на Уэса.

– Благодарю, мистер Поп-культура.

– Послушай, патрульные же обязаны знать, что происходит в городе! – Его так и распирало от сведений, которыми он жаждал поделиться. – Ты слышал о Джеке Сент-Брайде?

Чарли вздохнул.

– Вот черт! Слышал, конечно. Он приходил становиться на учет.

– Серьезно?

– Да. А я напортачил. Собирался разослать всем служебные записки, но как-то закрутился.

Все планы Уэса пошли крахом.

– Значит, ты знал о нем?

– Да.

– Об изнасиловании?

Чарли кивнул.

– Была совершена сделка о признании вины, обвинение свели на сексуальные домогательства.

– И он теперь поселился в Сейлем-Фоллз.

– Бывшим зэкам тоже надо где-то жить. Нельзя всех согнать и поселить за колючей проволокой.

– Но и расстилать перед ними коврик «Добро пожаловать» тоже не стоит, – возразил Уэс.

Чарли отвернулся, не желая, чтобы к их разговору начали прислушиваться посторонние.

– Я просто сделаю вид, что этого не слышал. Я понятно изъясняюсь?

Раздосадованный Уэс кивнул. Чарли был старше по званию.

– И все же, я считаю, люди имеют право знать, что человек сидел, прежде чем заводить с ним знакомство.

Чарли едва сдерживал улыбку.

– Должен признать, что подобная политика могла бы быть чрезвычайно полезна.

– Рад, что развеселил тебя. Посмотрим, как ты будешь смеяться, когда одна из этих девочек, которые сейчас сидят напротив, появится в разорванной одежде, вся в слезах, – ей не повезло, она повстречалась с Сент-Брайдом.

Чарли открыл рот, чтобы достойно ответить, но в этот момент парень в шапке от «Аберкромби-энд-Фитч» ударил одного из школьников.

– Десять баксов, – пробормотал Чарли и последовал за Уэсом сквозь толпу разинувших рот подростков разнимать дерущихся.

Томас чувствовал на своих плечах тяжесть сотни взглядов, когда скользил с Селеной по танцполу. Она была выше его на целую голову, поэтому он испытывал неловкость, поскольку прижимался лицом прямо к ее груди, – все-таки он же мужчина (это нельзя сбрасывать со счетов, даже если рядом находится всего лишь Селена).

Но об этом знал только он. Один старшеклассник – тот, который, черт побери, целый месяц запихивал его в шкафчик! – подошел узнать, неужели с ним пришла сама Тайра Бэнкс. Еще один хотел узнать расценки на эскорт-услуги. Но этот интерес ничто в сравнении с тем, что за ними наблюдала Челси. Он видел, что она стоит в сторонке с двумя из трех подружек, с которыми обычно ходит вместе, и у нее до смешного вытянутое от изумления лицо.

Томас поднял глаза на Селену.

– Если ты меня поцелуешь, я отдам тебе все деньги, которые коплю на колледж.

Селена громко засмеялась.

– Томас, дорогой, даже у Билла Гейтса не хватило бы денег, чтобы заплатить за то, чтобы я поцеловала тебя прямо здесь, посреди танцпола. Во-первых, видишь тех копов? Я не хочу угодить за решетку за сексуальные домогательства. С другой стороны, это просто омерзительно. Ты мне как племянник.

Песня закончилась, полилась негромкая сентиментальная мелодия. Селена погладила Томаса по щеке.

– Может, пока постоишь и придумаешь историю нашего знакомства, а я схожу за коктейлями?

Она пошла, покачивая идеальными ягодицами, чьи очертания угадывались под шелковым платьем. Но это не самое прекрасное в Селене – у нее отличное чувство юмора, острый ум. И она может запросто наорать на хулиганов, которые пьют пиво и бросают песком в играющих на площадке детей. «Черт!» – подумал Томас. На месте отца он бы цепью приковал ее к кровати.

– Томас!

Он обернулся, увидел перед собой Челси, и земля тут же ушла у него из-под ног.

– Привет, – выдавил он.

Не успел он придумать, что сказать дальше, как вернулась Селена с двумя пластиковыми стаканчиками.

– Отвратительно, – пробормотала она. – Столько сахара, что можно и лошадь свалить.

Она протянула стаканчик Томасу и приветливо улыбнулась стоявшей рядом с ним девочке.

– Меня зовут Челси Абрамс, – представилась та, протягивая руку.

– Селена Дамаскус. Очень приятно.

– Оно и видно, – пробормотала себе под нос Челси.

Диджей снова занял свое место, и вокруг запульсировала музыка.

– Потанцуем? – спросил Томас.

– С удовольствием, – ответили одновременно Селена и Челси.

Челси зарделась и отступила.

– Прости… я подумала…

– И правильно подумала, – заверил ее Томас. – Я приглашал…