Но на этот раз я все же решаю посмотреть, кто мне все это время писал и звонил.
Я нехотя беру гаджет в руки и первое, что замечаю на экране с десяток новых уведомлений в групповом чате, который у нас есть с друзьями.
Разблокировав экран, я свайпаю по уведомлению, прежде чем моя грудь сжимается.
Смайл:
А ниже — фото. Моя тачка на парковке у закусочной и Ведьма, сидящая на моих коленях и прижавшаяся к моему лбу своим в тот момент, когда моя рука сжимает ее маленькую грудь. Видимо, я так был увлечен ею, что совершенно не думал о том, что какой-то ублюдок может нас сфоткать.
Сообщение было доставлено в три ночи. Но, опять же, я был слишком занят, чтобы ответить этим придуркам.
Акмал:
Смайл:
Гор:
Акмал:
(смеющиеся смайлики)
Акмал:
Гор:
Смайл:
Гор:
Акмал:
(смеющийся до слез смайлик)
Гор:
Смайл:
Гор:
Акмал:
Смайл:
Гор:
Акмал:
Гор:
Смайл:
Акмал:
Гор, Смайл:
(много ржущих смайлов)
Новое сообщение.
Смайл:
Гор:
Смайл:
Смайл:
Акмал:
Гор:
Смайл:
Я блокирую телефон и сжимаю его до хруста в руке. Но я не успеваю возненавидеть своих друзей, как мобильный снова вибрирует.
Личное сообщение от Гораева:
И следом приходит файл.
Скрипя зубами, я открываю его, а в следующую секунду ощущаю, как мою грудь затапливает жаром беспомощной ярости. Он давит на мои ребра и грозит травмировать жизненно важные органы.
Черт.
Это действительно больно. И охренеть как неприятно. Осознавать, что твоя репутация подбита, потому что какая-то маленькая сучка решила меня наебать.
Конечно же. Ей есть восемнадцать.
Глава 24
Алиса
Не знаю, каким чудом я отсидела три пары и не уснула на них, потому что сегодня совершенно вымотанная и не спавшая.
Если я продолжу в том же духе, то, думаю, моя мечта получить образование в хорошем вузе помашет мне ручкой.
Вот только когда я рядом с Илаем, все это перестает иметь какое-либо значение.
Такое ощущение, что одно только его присутствие делает из меня одноклеточный организм, не способный отвечать за несколько функций одновременно.
Так вот функция здравомыслия явно отключается от близости Багирова.
Это доходит до самого настоящего абсурда. Потому что все действительно важное для меня исчезает.
Остается только он. Его жаркие губы. Сильные руки. Аромат, кружащий голову, и голос, управляющий мурашками на моей коже.