Жестокие игры мажора

У меня совершенно точно нет определения тому, что я испытываю с этим парнем. Если честно… у меня такое впервые. Я даже не понимаю, что это. Ведь как бы не убеждала себя, что нужно остановиться целовать его красивые губы и вернуться в общагу, — все бесполезно. Не могла. Не хотела.

А это в корне не похоже на меня.

Я НИКОГДА не ставила целью стать зависимой инфузорией туфелькой от какого-то парня.

Я ехала сюда учиться. Не более того.

Но, черт возьми… Сейчас фраза «никогда не говори никогда» очень даже кстати. Потому что я становлюсь именно такой. Зависимой. Нуждающейся. Потерянной. Без его тепла.

Я поняла это особенно хорошо сегодняшним утром, когда вылезла из его машины и вернулась в общагу.

С каждым шагом от него мне все сильнее хотелось развернуться и побежать обратно. К нему. В его горячие объятья и жаркие поцелуи, до сих пор танцующие на моей коже.

И я не хотела их смывать. Поэтому вместо душа я просто легла в кровать.

Было где-то шесть утра. Но даже имея возможность поспать пару часиков, я не могла сомкнуть глаза ни на минуту.

Лежала как дура и смотрела в темный потолок, который кружился от эмоций, кипящих под кожей. Кажется, я даже улыбалась. Я поняла это, когда мечтательно коснулась пальцами распухших губ.

И эта улыбка могла бы трансформироваться в ночник и осветить всю комнату. Нет. Целый город. А может, даже мир. Мой мир. В котором теперь все зависит лишь от одного парня. Это пугает. Очень пугает. Но еще воодушевляет желать большего.

Какое-то необъяснимое состояние.

Уровень адреналина зашкаливает в моей крови. Он распространяется по моим венам с космической скоростью.

Мне жарко.

Все мои внутренности сходят с ума. Они трепещут и хаотично скачут вокруг искрящегося сердца. Желудок сжимается, но что-то изнутри заставляет его каждый раз расправляться. Мне хочется дышать глубже, но от переизбытка эмоций кружится голова.

Я могла бы подумать, что заболела. В любое другое время — да, эти симптомы можно было бы отнести к лихорадке. Но сейчас… Сейчас, мне кажется, это что-то другое. Ведь несмотря на весь раздрай, мне невероятно хорошо. И все же я не могу быть уверена наверняка. Повторюсь, это впервые происходит со мной. Но… что если это… если это и есть любовь? Любовь, накрывающая как проклятая холера.

Господи.

Я прячу лицо в ладонях и перевожу дыхание.

Глупости какие-то.

Мне просто нужно поспать, и это все пройдет.

Любовь…Что я вообще могу об этом знать?

Да и с Багировым мы знакомы от силы пару недель, и большую часть времени он меня раздражал и доставлял неприятности.

Но тогда почему я считала минуты до того, как приду в универ и снова увижу его?

И вот уже прошло полдня, а я так и ни разу не встретила Багирова в стенах универа.

Хотя, как назло, маячила на всех этажах, выискивая его как дура в перерывах между парами.

В какой-то момент я не выдерживаю и, сидя на паре, пишу ему сообщение.

Глупое и бессмысленное, с одним словом: «Привет».

С минуту я не решаюсь нажать на кнопку «Отправить».

От одной только мысли, что он не ответит или сочтет меня навязчивой влюбленной идиоткой, дыхание застревает в горле и бросает то в жар, то в холод.

Я возвращаюсь в реальность, когда вокруг проносится волна смешков, но преподаватель призывает аудиторию к вниманию и продолжает рассказывать о том, что именно физике мы обязаны разнообразием технологий и прочую скукоту, которую я совершенно не слушаю. Потому что все, что я могу делать, это дергать под партой ногой, кусать губы и прожигать взглядом разбитый экран моего телефона.

Ничего. Не отвечает. А в сети был недавно.

Я подпираю голову руками и начинаю ругать себя за то, что вообще написала ему.

Я уже собираюсь удалить сообщение, как вздрагиваю от неожиданного вторжения в личное пространство:

— Алис… — Ира придвигается еще ближе, и я быстро блокирую экран. — Ты прости меня, пожалуйста. Я не хотела… чтобы так все вышло.

Я делаю вдох и выдох, прежде чем поворачиваю голову и встречаюсь с ее виноватым взглядом.

— Правда, я жалею, что повела себя как сплетница. Ты доверилась мне, — она опускает взгляд, — а я все испортила.

Я натягиваю улыбку.

— Все нормально, Ир. Я сама виновата. Меньше буду языком трепать.

Я отворачиваюсь, но продолжаю чувствовать на себе взгляд бывшей подруги.

— Ты сегодня не ночевала в комнате… Это все из-за меня, да? — продолжает она шепотом.

— Ночевала. Просто пришла поздно. И ушла раньше, чем ты встала.

— Тебе не нужно избегать меня. Если хочешь… хочешь я перееду в соседний блок? Марина с Худяковой спелась, в общаге не понравилось, они решили квартиру снимать.

Я прикрываю глаза. Вот не хочу жалеть ее, но ничего не могу поделать с тем, что чувствую уязвимость в ее словах.

А с другой стороны, я понимаю, что, судя по всему, Худякова не жалует Иру, потому что она мягче, чем Марина.

Возможно, Ире теперь не совсем комфортно в их кругу без меня. Вот только меня это не должно никак волновать.

— Не нужно никуда переезжать, Ир. Но и подругами мы больше не будем, — в этот момент раздается звонок и я, быстро собрав тетрадку и ручки, скидываю их в рюкзак и стремительно покидаю аудиторию.