Жестокие игры [сборник]

“Так вот где папик хранит свое богатство. Не густо, но все равно есть чем поживиться. Но Юрке этого заботливого влюбчивого старичка не сдам. Он не то, что другие, которые издеваются, а потом, не заплатив, выкидывают на улицу”.

Небрежно взяв деньги, Люська быстро направилась к выходу. Но возле дверей Зудов ее нагнал и, прижав к себе, попытался поцеловать в губы. Но Люська резко отвернулась, и Зудов лишь неловко чмокнул ее в шею.

— Мы еще встретимся?

— Я всегда с Нинкой на том месте тусуюсь. Захочешь, подъезжай!

Ночная гостья поспешно покинула временное пристанище, и Зудов бросился к окну. Он смотрел вслед удаляющейся девушке, пока та не скрылась за углом:

“Ну, вот и все. Жаль, что я её больше никогда не увижу!»

Зудов не знал, что жестоко ошибается.

Юрка после очередного запоя встретил ее злыми упреками. Его гнев не смягчила даже крупная заморская купюра:

— Мне надо деньги срубить по-крупному и сразу! Шпунт со своими ребятами на меня давит. А я им хороших наводок не могу дать уже два месяца. А все из-за тебя: не можешь простого водилу от фирмача отличить. Сейчас я тебе мозги прочищу!

И стремясь избежать неминуемой расправы, Люся испуганно взвизгнула:

— Подожди, Юрик, не бей! В квартире у этого лоха наверняка найдем, чем поживиться. Я на всякий случай слепок с ключа сняла. Вот он. Хоть сейчас можем туда заскочить. Папаша трепался, что днем поедет родственнику машину возвращать.

Занесенный кулак замер в нескольких сантиметрах от Люськиной головы.

— А ведь ты дело говоришь. Шпунт со слепка ключи изготовит за полчаса. Но ты пойдешь с нами. Если дело сорвется, то ты ответишь в первую очередь.

— Ладно. Как скажешь.

Люськин страх сменился ненавистью:

“Гад этот Юрка. Вынудил меня предать папашку. Хотя что мне за дело до этого влюбчивого козла?! Хотя, конечно, кофе в постель на подносе я в первый раз жизни получила. А от Юрки разве этого дождешься? Наркоман проклятый». Только и знает, что лаяться и морду бить. А ведь как я его придурка раньше любила. Мечтала даже замуж выйти».

И Люська, не удержавшись, громко всхлипнула. И заметив подозрительный взгляд сожителя, поспешно отвернулась…

Когда воры подошли к квартире Зудова, он уже успел вернуться домой. Услышав скрежет ключа в замке, сразу заподозрил недоброе и метнулся к чулану. Раздвинув развешанную одежду, присел на тумбочку, сомкнув за собой старые меховые пальто. Затаив дыхание, он прислушивался к звукам, глухо доносящимся из комнаты.

А Люська, улучив момент, когда Юрка со Шпунтом увлеклись укладкой телевизоров и ковров, юркнула в чулан. Сдвинув в сторону висящие на вешалке пальто, замерла от неожиданности. Заметив умоляющие глаза Зудова, повелительно указала пальцем на тумбочку. И сразу поняв, что она знает о тайнике, Зудов трясущимися руками достал из сапога зеленые купюры и с подобострастной готовностью передал Люське. Не обращая внимания на бледного от страха хозяина, Люська сноровисто спрятала “баксы” в бюстгальтер и, сдвинув висящую одежду, поспешила покинуть чулан. Юрка взглянул на нее с подозрением:

— Ну что там?

— Да ничего, одно старье навешано.

— Ну ладно. Бери вон ту сумку со шмотками и пойдем отсюда. Пока хозяин не вернулся и шум не поднял.

Люська с готовностью последовала вслед за подельниками. Ей совсем не хотелось, чтобы Шпунт и Юрка расправились с заботливым папашкой.

После ухода преступников, Зудов некоторое время сидел на тумбочке и, лишь убедившись, что воры не вернуться, выбрался из чулана! Повсюду виднелись следы разгрома.

“А наплевать. Главное, что жив остался. А обращаться в милицию не стану. Сам виноват: связался с путаной!”

Зудов не хотел признаться сам себе, что просто не хочет предавать красивую, так сильно затронувшую его душу Люську…

К удивлению Зудова, через две недели милиция сама пришла к нему домой и спросила о краже. Оказалось, что Люську с подельниками задержали за очередную кражу. И Юрка во время “ломки” рассказал о всех совершенных группой преступлениях. Зудов, подтвердив факт совершения у него кражи, утаил от следователя эпизод с появлением в чулане Люси, отобравшей у него последние накопления. Ему было стыдно за трусость, да и до боли жалко вконец запутавшуюся в жизни девушку.

На очной ставке, когда следователь отвлекся, разговаривая по телефону, Зудов, наклонившись вперед, шепотом спросил:

— Почему не выдала своим дружкам?

Люська хотела честно сказать, что пожалела человека, впервые в жизни, подавшего ей кофе в постель. Но заметив устремленный на нее влюбленный взгляд седовласого клиента, передумала и соврала про ответные чувства.

Когда Люську увели, Зудов с надеждой спросил:

— А вы ее под подписку о невыезде не выпустите? Ведь девка молодая, не судимая.

— Нет, не выпустим. За этой девицей и ее соучастниками слишком много дел.

Глядя вслед Зудову, понуро покидающему кабинет, следователь только покачал головой:

“А ведь этот старик влюблен в путану и жаждет нового свидания. Мне на этой работе часто кажется, что все люди вокруг ненормальные. Или только в мой кабинет подобные типы попадают?”