Жестокие намерения (ЛП)

— Если кто-нибудь будет тебя сегодня задевать, то я немедленно хочу об этом узнать. Именно ко мне ты обращаешься за помощью. Понятно?

Он открывает дверь на заднее сиденье, обхватывает меня за бедра и осторожно приподнимает, затем обходит машину с другой стороны и садится рядом со мной.

— Ответь мне, — требует Кэм. — И пристегни ремень безопасности.

Я поднимаю средний палец вверх, одновременно улыбаясь ему и застегивая ремень. Он посылает мне один из своих сулящих смерть взглядов, которые никогда не казались мне угрожающими.

— Я поняла, и не нужно изображать из себя пещерного человека. Я расскажу тебе, если что-нибудь случится.

— Хорошая девочка.

Уже открываю рот, чтобы высказать несколько ругательств, но он наклоняется и затыкает меня поцелуем.

— Если ты будешь целовать ее каждый раз, когда она дерзит тебе, то для других действий не останется времени. — Усмехается Джексон.

— Вообще не беспокоюсь насчет этого, — Кэм самодовольно улыбается в ответ, и Джексон смеется громче.

— Если вы собираетесь продолжать в том же духе, то в школе вы должны быть скрытными, — говорит Сойер, глядя на нас в зеркало заднего вида, когда он выводит машину с подъездной дорожки на дорогу.

Хорошее настроение Кэма испаряется, когда он наклоняется вперед, кладя руки на спинку водительского сиденья.

— Я что, похож на гребаного идиота? Мы оба понимаем необходимость осторожности. — Он откидывается назад, переплетая свои пальцы с моими. — Мы справимся.

За время поездки никто больше не произнес ни слова, но эта тишина дружелюбна и расслаблена.

Когда мы приезжаем в школу, Чарли ждет нас на парковке открывает мою дверь, помогая выйти.

— Где Дрю?

— С Трентом.

— Какого хрена?

— Расслабься, Эбби. Это все часть плана. — Чарли смотрит поверх моей головы. — Разве ты не ввел ее в курс дела?

— Не было времени, — холодно отвечает Кэм.

— У тебя было время поцеловать меня! — рявкаю я, толкая его в грудь. — Мог бы найти время и для того, чтобы все рассказать.

Чарли выгибает бровь, но ничего не говорит, берет меня за руку и идет ко входу.

— Дрю нужно держаться поближе к твоему отцу и Тренту, чтобы мы знали, что происходит. Что касается ситуации с Трентом, то я на твоей стороне, а Дрю на его.

— Отлично, — ворчу я. — Теперь он будет таким самодовольным и высокомерным, думая, что настроил моего близнеца против меня.

— Кому какое дело, что думает этот придурок, — говорит Кэм, подходя к нам. — И, если тебе дорога твоя жизнь, то отпустишь ее руку, — добавляет он, бросая на Чарли злобный взгляд, прежде чем обратить все внимание на меня. — Какую часть того, что тебя больше никто не касается, ты не поняла?

— Какую часть того, чтобы отвалить, пытаясь указывать мне, что делать, ты не понял?

— Люди пялятся, — говорит Сойер, незаметно протискиваясь, между нами. — И Чарли должен продолжать держать ее за руку. Это отвлечет внимание.

Кэм выглядит так, будто хочет вдавить Сойера в землю, но ничего не говорит, идя впереди нас с разочарованием, сочащимся из всех пор.

— Уверена, что знаешь во что ввязываешься, Эбби? — спрашивает Чарли, как только мы подходим к ступенькам.

— Нет, — честно признаюсь я. — Но я заплатила за билет на этом сумасшедшем поезде, так что должна посмотреть, куда он меня привезет.

Утренние занятия тянутся целую вечность, чему не способствуют шепотки и тычки пальцами, которые следуют за мной повсюду. У меня одно занятие с Трентом и Дрю, а у сплетников выходной, так как мы все намеренно игнорируем друг друга. На экране телефона появляется очередное сообщение с извинениями от Дрю, на которое я не отвечаю.

Я знаю, что он делает это для меня.

Но я не знаю, то ли это просто попытка вернуть мое расположение, то ли он действительно делает то, что нужно, в интересах моей безопасности.

Дрю предстоит пройти долгий путь, чтобы доказать мне свою преданность.

Это единственное, что я знаю наверняка.

Обед — это весело. Нет.

Разделение между старой элитой полностью нарушило баланс сил.

Мы с Чарли сидим за столом новой элиты, к нам присоединились некоторые члены внутреннего круга, но большинство встало на сторону Трента и Дрю, что меня не удивляет. Чед садится рядом со мной, и я сжимаю его руку, едва вздрагивая от пинка, который Кэм дает мне под столом.

— Я действительно ценю твою поддержку, — говорю я. — Знаю, что это было нелегко.

Чед был одним из самых преданных приспешников Трента на протяжении многих лет.

— Он облегчил мне задачу, — говорит он, бросая непристойный взгляд в сторону Трента. — В ту минуту, как он прикоснулся к тебе без разрешения, он потерял мою преданность.

Никто, кроме новой и старой элиты, не знает точно, что произошло в прошлое воскресенье вечером, но в понедельник в кафетерии я сказала достаточно, чтобы они поняли суть.

Не то чтобы это вызвало большую симпатию ко мне или ослабило женский интерес к моему бывшему жениху.