Жестокие намерения (ЛП)

Фотография на средней полке привлекает мое внимание, и я делаю снимок, рассматривая ее. Сразу же узнаю Кэма, Джексона и Сойера в центре снимка. Никто из них не так высок и не так сложен, как сейчас, и, судя по детским лицам, они очень юные, что вызывает тревогу, потому что исследования Ксавье показали, что они знают друг друга всего пару лет, что явно не так.

Я бросаю взгляд на трех других парней на фотографии, задаваясь вопросом, кто они такие. Все они темненькие, с похожими чертами лица, но ни один из них мне не знаком. Один из парней выглядит старше, но двое других выглядят намного моложе.

Блокнот для рисования на столе привлекает мое внимание следующим, и у меня отвисает челюсть, когда я листаю страницы. На большинстве рисунков изображена красивая темноволосая пожилая женщина. Некоторые из них — пейзажи. Некоторые являются неодушевленными предметами, такими как удивительно подробный рисунок пивных бутылок в ведерке со льдом на столе.

Некоторые из них — мои.

Мое сердце колотится в груди, когда глаза скользят по рисунку меня в его постели. Я лежу на животе, укрывшись одеялом до пояса. Спина обнажена, а волосы разметались веером. Выражение моего лица умиротворенное, а губы сложены в довольную улыбку, даже во сне. Я понятия не имела, что он нарисовал меня той ночью, и мое сердце колотится от безымянных эмоций.

Набросок меня в море в шелковом халате с водой, кружащейся вокруг ног, и руками, крепко обхватившими тело, вызывает такую сильную боль, какой я не испытывала с той ночи. Вы не можете видеть лицо, потому что оно нарисовано сзади, но чувство безнадежности, отчаяния и страдания просачивается со страницы, и одинокая слеза скатывается из глаз.

У меня болит сердце, вспоминая, какой одинокой я была в ту ночь. Если бы Кэма там не было, если бы он не вытащил меня из воды, я содрогаюсь при мысли о том, что могло бы произойти. В ту ночь мой разум был в темном месте, и я потеряла все свои силы.

Кэмден Маршалл — самая большая заноза в моей заднице, но я никогда не забуду, что он сделал для меня в ту ночь.

Я рассматриваю последний рисунок, я на сцене в трико, и боль в груди ослабевает. Я провожу кончиком пальца по каждой линии, которую он нарисовал, и меня поражает внимание к деталям. Он уловил все, когда я была в середине танца, на острых носках, с поднятыми вверх руками, демонстрируя все эмоции на лице. Я знаю, что у него не было с собой этого блокнота в тот вечер, когда они сорвали мою репетицию, поэтому он нарисовал это по памяти. Смотрю на рисунок еще несколько минут, удивляясь тому, как он видит меня, и знаю, что заглянула в его душу.

Он может внешне ненавидеть меня, но что-то внутри него тянется ко мне так же, как меня тянет к нему.

Он видит меня. Он действительно видит меня так, как не видят немногие люди.

Он исключительно талантлив, и у него есть настоящий дар запечатлевать человеческую сущность. Я закрываю блокнот, возвращаю его на место и выполняю последнее сканирование стола. Мой взгляд падает на серебряную шкатулку, прислоненную к стене, и вспышка красного шелка мгновенно захватывает внимание. Я поднимаю крышку, все более мягкие эмоции исчезают, когда я обнаруживаю свое украденное нижнее белье. Кровь закипает, и вот так просто я снова начинаю ненавидеть его.

Быстро засовываю трусики в сумочку, закрываю крышку коробки и ставлю ее на место. Я знаю, что придет время, когда он обнаружит, что они пропали, и соберет все воедино, но мне все равно. Я понятия не имею, что он планировал с ними сделать, но это моя маленькая победа. Один сувенир я урвала у него из-под носа. Думаю, я в предвкушении, приятно думать о том как он будет бушевать, когда он узнает, что я была в комнате без его разрешения.

Давайте посмотрим, как ему понравится вторжение в частную жизнь.

Мне жаль только, что у меня нет собственной скрытой камеры в моем маленьком шпионском наборе, иначе я бы полностью поменялась с ним ролями. Делаю мысленную пометку спросить Ксавье, не может ли он достать что-нибудь для меня для дальнейшего использования.

До того как уйти, я роюсь в его шкафу и натыкаюсь на, задвинутую в угол, сумку на полу. Я освещаю ее фонариком, и когда расстегиваю молнию, мои глаза расширяются, увидев окровавленные джинсы и пачку денег, перевязанную резинкой. Я не хочу прикасаться ко всему этому и оставлять отпечатки пальцев, поэтому не могу сосчитать, сколько там, но похоже, по меньшей мере на несколько тысяч долларов.

Это открытие совершенно не является не успокаивает мои нервы, поскольку множество объяснений роятся у меня в голове. В чем бы он ни был замешан, это опасно, и я решаю, что пришло время сматываться и бежать.

Я открываю дверь, как раз собираясь выскользнуть из комнаты Кэма, когда приближаются шаги, заставляя меня вернуться обратно внутрь. Я оставляю крошечную щель открытой, чтобы определить, кто это, молясь, чтобы это были не Кэм и Рошель, проводящие вечеринку в более уединенной обстановке.