Жестокие намерения (ЛП)

— Слушайте все сюда, — кричу я, мой голос разносится по коридору. Вся болтовня стихает, и на это место опускается тишина. — Ваш маленький отпуск закончился. Порядок восстановлен и вступает в силу немедленно. Каждый из вас знает правила. Соблюдайте их или расплачивайтесь, последствия неповиновения вам гарантированы. И если вы думаете, что я блефую, то это не так. Если вы решите проигнорировать меня или взять на слабо, я распространю содержимое ваших конвертов повсюду. Повинуйтесь, и вам не нужно будет бояться возмездия от меня или другой элиты, когда они вернутся.

Я окидываю взглядом свою аудиторию, замечая слезы, красные лица, полные ярости и жалкого ужаса.

— А теперь идите в класс, пока не опоздали.

Чед помогает мне спуститься, когда знакомый смех щекочет мои барабанные перепонки.

— Хорошая речь, красавица, — говорит Джексон, подмигивая.

— Я все еще могу рассчитывать на ваше сотрудничество? — спрашиваю я Сойера.

— Безусловно. Мы все на борту.

Я знаю, что это было направлено на Кэма, и мне нужна уверенность. Я пристально смотрю на него, стараясь не вздрагивать от пятнистых синяков на лице и опухшего пурпурно-синего месива вокруг глаза.

— А его высочество знает, что я больше не его боксерская груша и девочка на побегушках?

— Он сказал, что мы на борту, не так ли? — скрипит зубами Кэм. — Я даю тебе свое слово.

— Как будто это что-то значит. — Фыркаю я.

— Я не собираюсь снова обсуждать это с тобой.

Он уходит, не дожидаясь своих друзей.

— О боже. Я что-то не то сказала?

— Непослушная, Эбигейл. Очень непослушная. И ты знаешь, что он заставит тебя заплатить, — говорит Джексон.

Хотя я знаю, что он имел в виду это как угрозу, все, о чем я думаю, это о множестве восхитительных способов, которыми этот мудак может заставить меня страдать, и я уже начинаю мысленный отсчет в голове.

Утренние занятия проходят гладко, но не все следуют правилам, это было предсказуемо, поэтому я выполняю следующий этап плана, как только все рассядутся в кафетерии в обеденное время. Почти все, кто покинул внутренний круг, вернулись в нашу секцию, и я тепло приветствую их, замечая, как они заметно расслабляются. Вряд ли они знают, что я оставляю их наказание на усмотрение мальчиков, когда они вернутся. Мы ни в коем случае не можем заставить их думать, что они могут игнорировать правила без каких-либо последствий.

— Готова? — спрашивает Чед, его палец парит над кнопкой на своем iPad.

— Сделай это.

Сотовые телефоны быстро звенят по комнате, и я улыбаюсь, когда все открывают групповое сообщение, которое мы только что отправили.

— Ты гребаная шлю*а! — восклицает Рошель, вскакивая и подбегая ко мне, за ней следуют Джексон, Сойер и Кэм.

Чед и несколько парней останавливают ее, прежде чем она подходит ко мне.

— Ты грязная шлю*а! — кричит она, пытаясь вырваться из рук парней, которые удерживают ее, потому что сейчас она хочет моей смерти.

— Прекрати красть мои реплики, Рошель, или мне следует называть тебя Честити. — Я хихикаю. — О, ирония судьбы. — Я хожу вокруг нее, пока стоны Честити, эхом разносятся по комнате. — Я знала, что ты шлю*а, но не предполагала, что ты занимаешься проституцией за деньги. Я думала, ты раздвигаешь ноги бесплатно.

Я качаю головой, цокая языком.

— И как честный член этого сообщества, я сообщила твоему работодателю, что ты несовершеннолетняя. — Ее ноздри раздуваются от гнева, и это только подстегивает меня. — Так что, к сожалению, тебя уволили. — Я бросаю на нее притворно извиняющийся взгляд. — Но потом я задумалась и задалась вопросом, что могло заставить старшеклассницу раздеться и совершать половые акты на камеру, чтобы случайные извращенцы пускали на нее слюни и не только? Это не могло быть потому, что ей нужны деньги. Не тогда, когда ее отец — старший биржевой маклер в одной из крупнейших биржевых фирм Массачусетса.

Я хожу вокруг нее, осознавая, что моя плененная аудитория… ну, та половина, которая еще не приклеилась к шоу на своих телефонах, — и у меня определенно есть склонность к драматизму. Большой экран спускается с потолка, и я протягиваю руку за пультом дистанционного управления. Чед кладет его мне на ладонь, и я улыбаюсь Рошель, ничуть не сожалея.

Джексон ухмыляется, более чем наслаждаясь шоу, и я посылаю ему воздушный поцелуй.

— Представьте мое удивление, — продолжаю я, — когда я обнаружила, что тебя собираются выгнать из школы за неуплату.

Я кружу вокруг нее, как охотник, преследующий свою добычу, и включаю телевизор, на время останавливая его. Слезы катятся по ее лицу, когда она видит своего отца на экране, и крошечная вспышка раскаяния вспыхивает в груди, но я продолжаю, вспоминая все то, что она сделала со мной.

Не я делаю этого с ней.

Она сделала это сама с собой.

Если бы она не начала войну, я бы не вышла с оружием в руках, чтобы защищаться. А в войне между нами все средства хороши.