Жестокие намерения

Эта часть не была ложью. Я еще не набрала вес в районе живота, но мои сиськи и задница стали больше.

— Наверное. Но у меня в шкафу нет ничего сумасшедшего. Ты это знаешь, — предупреждаю я ее.

Ей все равно; Кристин счастлива, что ей поручили заняться моим макияжем. Это высушивает ее слезы, и она подпрыгивает на краю кровати, как возбужденный щенок.

— Девочка, мы снимаем с тебя эти платья в цветочек и переоденем в кожу!

— У меня нет никаких кожаных вещей.

— Нет, но у Кэрри есть, — заявляет Кристин с ухмылкой. — Они с Малкольмом были извращенцами. Держу пари, у нее в шкафу найдется что-нибудь подходящее для тебя.

О боже. Последний образ, который мне нужен, — это моя мать, обтянутая кожей, которую трахает Малкольм. Нет, спасибо.

— Я могла бы прожить всю свою жизнь без этого образа.

Кристин спрыгивает с кровати и направляется к шкафу, чтобы найти что-нибудь, что можно будет надеть на ужин и пенную вечеринку позже. Она озорно улыбается через плечо и говорит:

— Но теперь тебе не придется этого делать!

— Я скучаю по Сиенне, — стону я. — Она никогда не рассказывала о сексуальной жизни моей мамы.

Моя лучшая подруга закатывает глаза, рассматривая свои вешалки с одеждой.

— Да, неважно. Она вернется после того, как проведет каникулы со своей семьей. Знаешь, держу пари, у нее нормальная домашняя жизнь. Не то что у нас с тобой, — объясняет Кристин. — Держу пари, она не трахается со своим сводным братом и отчим ее не ласкает пальцами.

Я пытаюсь вытянуть из Кристин побольше информации.

— По крайней мере, ласка пальцами хороша?

— Я даже не могу объяснить, насколько искусно он владеет своими пальцами. Клянусь Богом, это все из-за игры на пианино, — со стоном говорит Кристин.

Она права. Наши домашние жизни нельзя назвать нормальными.

Глава 48

Кей

Мы подъезжаем к особняку, который Малкольм купил для моей матери, и я вижу грузовик на подъездной дорожке.

— Это не Малкольм, — бормочу я себе под нос.

— Малкольм не любитель Шевроле, — соглашается Кристин.

Мы выходим из машины и заходим внутрь. Когда я открываю входную дверь, в голову ударяет божественный аромат чесночного хлеба и макарон.

— Пожалуйста, Боже, пусть она приготовит тирамису на десерт.

— Нет! — Кристин пылко шлепает меня по руке. — Я хочу свои сникердудлы!

— К черту твои печенья, Крис. Речь идет о высшем благе.

Наш спор шепотом прерывается, когда молодой человек выходит из кухни, чтобы поприветствовать нас. Он выглядит странно знакомым, но я не могу определить, чем именно. Его глаза красивого лазурно-голубого оттенка, а темные волосы идеально уложены.

— Привет. Кей и Кристин, верно?

Кристин подходит к нему и протягивает руку.

— Ты знаешь мое имя, но я не знаю твоего. Может быть, красавчик? Великолепный?

Я прикусываю нижнюю губу, чтобы не рассмеяться над попыткой Кристин пофлиртовать с незнакомцем. Он улыбается нам двоим очаровательной улыбкой, которая снова напоминает мне кое-кого.

— Я Джексон, друг Кэрри. — Он ведет себя с изящной грацией, почти как танцор.

Друг моей мамы провожает нас на кухню. Когда мы входим, я вижу маму, склонившуюся над духовкой. Ей требуется секунда, чтобы проверить содержимое, после чего она закрывает дверцу и выпрямляется.

— Кей! Крис! — Она улыбается. — Я вижу, вы познакомились с Джексоном.

— Мы только познакомились, — вежливо кивает Джексон моей матери. Их взгляды на мгновение встречаются, и я чувствую нарастающее напряжение. Они общаются взглядом, но я не могу понять, о чем они говорят. Я отворачиваюсь, чувствуя себя не в своей тарелке и сбитой с толку.

Кристин на цыпочках подходит к стойке и берет морковку с подноса с закусками, который поставила Кэрри. Долгое время единственным звуком является то, как моя лучшая подруга пережевывает хрустящий овощ.

— Итак, Джексон, — прочищаю я горло, — откуда ты знаешь мою мать?

Он и Кэрри прерывают зрительный контакт, и его рот растягивается в неотразимой ухмылке, отчего ямочки на щеках становятся еще глубже. Не думаю, что он мне нравится. Он кажется очень манипулирующим, как Ксавьер или, что еще хуже, Малкольм.

— Мы познакомились на благотворительном мероприятии пару месяцев назад. Оно было посвящено образованию в малообеспеченных сообществах и нуждающихся детей из неблагополучных семей.

Несмотря на обветшалый пикап на подъездной дорожке, Джексон выглядит так, словно ничего не знает о жизни в малообеспеченном сообществе или о том, чтобы быть нуждающимся ребенком.

— Правда? — Я прищуриваюсь, глядя на него. — И чем же ты занимаешься?

— Я работаю в отделе комплектования библиотеки Маккейда. Думаю, ты с ней знакома? — Весело спрашивает он. — Твоя мама упоминала, что ты учишься в Блэкморе.

От знакомого чувства у меня мурашки бегут по спине; возможно, именно по этому я его узнаю. В этом семестре я провела много времени в библиотеке. Видела ли я, чтобы он слонялся между стеллажами или помогал людям выписывать книги? Хотя, если он работает в отделе комплектования, то, возможно, не имеет никакого отношения к студентам, пользующимся библиотекой.

— Интересно. И как это соотносится с образованием нуждающихся детей?