Жестокий броманс

Бежать было некуда. Яойщица плотно стояла в проходе. Раньше Вован был уверен, что в таком медвежьем углу вряд ли найдутся любители японских мультиков. Его соседи смотрели старые боевики и сериалы про ментов. Где-то в Гурзуфе жила юзерша по кличке Мидзако, но вероятность встречи с ней равнялась нулю.

– А я Мидзако, – яойщица плюхнулась на соседнее сиденье. – Помнишь, ты мне писала в ЛС и предлагала сходить в «Ван Гога»?

– Да-да, – кокетливо ответил Вован. – Мне правда очень жаль, ты же понимаешь, это было в шутку, я приличная девушка. Я не хотела лизать твою киску, я вообще по мужикам. У меня есть друг в Никите, я как раз сейчас к нему еду.

– Да все ты пиздишь, на самом деле ты стесняешься, – Мидзако хлопнула его по бедру. – Ну шо, обменяемся телефонами? Может, сходим куда-нибудь? Если мы нашли друг друга, это надо отметить.

– У меня денег нет. – Это было почти правдой.

– У меня есть, – наседала Мидзако. – Пять штук на вечер нам же хватит?

– Я очень устал и еду к своему другу, – сказал Вован. – Так что извини, мне надо выйти.

Вован прошмыгнул в открытую дверь и отбежал к ларьку с шаурмой. Повар-армянин как раз опускал роллет, но увидел постоянного клиента и зашел внутрь. – Мне как обычно, – попросил Вован.

Троллейбус тронулся.

– Мудила! – крикнула девушка из окна.

– Я напишу! – крикнул Вован.

Армянин одобрительно глянул на него.

Вован съел шаурму, стараясь не смотреть в глаза трем дворнягам, которые уселись рядом.

Армянин с грохотом опустил роллет и шуганул их палкой. Подошел следующий троллейбус, Вован залез в него, облизывая пальцы. Сел у окна и отключился.

– Ну так что? – широкое лицо Мидзако нависло над ним.

– Господи, боже мой! Чего тебе?

– Это было не очень-то вежливо, – сказала девушка. – Нормальные парни так себя не ведут.

– Я же сказал, что я по мужикам. – Вован закрыл глаза.

– Щас проверим, – буркнула Мидзако.

– Блядь, что ты делаешь, совсем тупая?! – он убрал ее руку со своей ширинки, вытолкнул девушку с сиденья и ушел в конец салона.

Водитель выключил свет, за окнами были видны очертания гор с красными огоньками вышек МТС. Вован стоял и смотрел на дорогу, держась за поручни. Женские руки вцепились в поручни рядом.

– Ты мне на хер не сдался, свинья, – сказала яойщица. – Немедленно извинись, а то я не знаю, что сделаю.

– Когда придумаешь, что сделаешь, дай знать, – ответил Вован. – Я уже говорил, что устал. Я не готов с кем-то знакомиться. То, что у нас общие интересы, не значит, что мы должны встречаться ИРЛ. Прости, что приходится объяснять такие элементарные вещи. Если ты не возражаешь, я сяду и посплю.

Свою остановку Вован проспал, в Ялте его разбудил водитель. На площади не было никого, кроме собак и таксистов. Вован еще успевал на последний троллейбус.

Он сбегал в туалет, сел в троллейбус, позвонил соседке и попросил проведать кота. Маркиз целые дни проводил на улице, но сейчас уже должен был прийти домой. Вован сделал ему кошачью дверцу, которая открывалась ключом с ошейника. Также у Маркиза имелись автоматическая поилка и кормушка. Маркиз, несмотря на солидный возраст, был очень современным зверем. Сейчас Маркиз получил вечернюю порцию еды, но погладить его было некому. Маркиз мог стать грустным котом. Подъезжая к Никите, Вован позвонил Паше:

– Ну что, дружбан, готов принять мой торпедный катер?

– Моя узкая гавань всегда открыта для тебя, – ответил печальный голос.

Хлынул дождь. Вован прошел километр по шоссе и поднялся по мокрой длинной лестнице, обсаженной кипарисами, пахнущей мхом и смолой. Падали листья. Чтобы не споткнуться на щербатых ступеньках, он светил телефоном. Паша жил на скале в маленьком домике из ракушечника, где были только спальня, кухня-гостиная и санузел. Двор был обнесен сеткой, дальше начинался обрыв, а под ним виднелись крыши других домов. Участок друг не покупал, это был «татарский захват». Строиться пошире он сам не хотел: во-первых, это требовало денег, во-вторых, в 2014-м он боялся, что строение отберут или снесут. Паша купил подержанный «логан» для поездок на пляж, но боялся, что на склоне машина сорвется с ручника, и парковался ниже, рядом с соседями.

– Клан МакЛаудов приветствует тебя, горец! – Паша стоял на террасе в сине-зеленой клетчатой юбке в складочку.

– Оооо! Это для меня? – Вован взял его на руки и занес в дом.

– Эй, поставь меня на пол, я тебе не лоли! – все таким же убитым голосом сказал Паша.

Вован усадил друга на диван в кухне, сбросил куртку и начал лапать Пашины ноги, скрученные церебральным параличом. Он всегда хотел спросить, почему парень, который ходит с костылем, забрался так высоко. Видимо, в этом был какой-то свой дзен.

– Есть хочешь? – спросил Паша. – Извини, я тебя не ждал, у меня только чечевица с овощами.

– Можешь меня не кормить, я шавуху захавал. Я лучше съем тебя, – Вован потянул Пашу к себе на колени, тот вяло сопротивлялся.

– Ну хватит, – сказал Паша совсем убитым голосом.

– Что случилось, пупсик? Тебе грустно? – спросил Вован.

– Мне не грустно, я всегда такой. Не дави на меня своим физическим превосходством.