Жестокий мир мужчин

— Потому что ему, в сущности, было наплевать на меня. Да он бы по физиономии Андрею и то не съездил, это же неинтеллигентно. К тому же — из-за женщины… Вот если бы речь шла о высоком искусстве, тут он, возможно, и сыпанул бы дружку яда в стакан, но дружка он тоже не воспринимал всерьез… Он не замечал меня целыми днями и вспоминал обо мне только ночью, когда было неподходящее освещение и он не мог рисовать. Мне все это надоело, я сказала: «Хватит» — и ушла, хлопнув дверью. Проблема состояла в том, что идти мне было некуда. Ну, я и решила податься к Андрею, чтобы переждать у него какое-то время и насолить Гаврилову, конечно. Я шла пешком, потому что денег не было даже на троллейбус, шла и мечтала, как я устроюсь на работу, стану жить нормальной жизнью, может, познакомлюсь с хорошим парнем, которому буду интересна я сама, а не плавные изгибы моего тела, которые так и просятся на холст… В общем, пока я топала до его дома, поняла: вся эта богемная жизнь не по мне, и решила: переночую у него, не на вокзал же идти в самом деле, а завтра — прости, прощай. Возле его дома меня уже поджидал Гаврилов. Минут пятнадцать мы скандалили, а потом он поклялся мне в вечной любви. Я не хотела его слушать, но он выглядел страшно несчастным, и мне сделалось интересно. Мы устроились в беседке, во дворе, я выслушала Целую речь и позволила себя уговорить. Вот и все.

— Все? Вы сидели в беседке и не слышали выстрелы?

Наталья засмеялась:

— Считаешь себя очень умной, да? Возможно, мы слышали выстрелы, но не в беседке, а когда направлялись к стоянке такси. Увы, нам и в голову не пришло, что это выстрелы, мы были слишком поглощены своими проблемами. А утром, когда узнали, что Андрей убит, отправились в милицию. Гаврилов сказал, все равно нас вызовут, уж лучше самим. А в милиции нам устроили настоящий допрос. Эта чокнутая стерва там уже побывала и разболтала о том, что видела нас возле дома Андрея.

— Вас подозревали?

— Вовсе нет. Им хотелось заполучить свидетелей того, что твой Илья был в ту ночь у Андрея.

— Но вы ничего подобного подтвердить не могли.

— Конечно. Я в самом деле никого не видела.

— А Гаврилов?

Наталья посмотрела на меня, потом усмехнулась и отвела взгляд.

— Слушай, я вышла замуж, я люблю своего мужа, и мне нравится моя жизнь. И я… не жалую гостей из прошлого, они напоминают о временах, которые мне неприятно вспоминать.

— Я тоже люблю своего мужа, — заверила я. — И мне не нравится быть чьим-то дурным воспоминанием.

— Как ты поможешь Илье, копаясь в этой помойке? Когда он уже отсидел столько лет?

— Это мое дело, верно? Значит, Гаврилов кого-то видел.

— Я так думаю, — ответила Наталья, немного помолчав.

— Он дал это понять?

— Нет. Просто испугался. То есть он был очень напуган, это чувствовалось, хотя он и молчал. Стал задумчив и вообще вел себя странно. Я хочу сказать, что-то его мучило. По-настоящему. Но со мной он об этом даже не заговаривал.

— Может быть, его просто беспокоило происходящее: смерть Андрея, интерес со стороны милиции… Наталья покачала головой.

— Нет, он знал, что твой Илья не убийца. Когда при нем заговаривали об этом, он заявлял, что обвинять Илью в убийстве глупо, что все это подстроено, при этом страшно злился, если ему возражали. А когда узнал о приговоре, сказал: «Знаешь, кто я? Самый настоящий подлец» И напился. Я никогда не видела его в таком состоянии. Попробовала расспросить, пока он пьян в стельку, но Сашка только усмехался и грозил мне пальцем. Это все, — закончила она и добавила решительно:

— А теперь мне надо работать. И вот еще что, если ты снова появишься в роли клиента, я буду рада, а если в роли детектива, выставлю тебя за дверь. Я доходчиво объяснила?

— Более или менее, — согласилась я, поднялась и, не простившись, направилась к двери.

Лерка дремала в машине, открыв все окна. Солнышко робко проглядывало из-за туч, было пасмурно и душно.

— Гроза будет, — приоткрыв один глаз, заметила Лерка. — Голова раскалывается… и дышать нечем. Странная погода: с утра вроде прохладно, сейчас как в парной, а солнца нет.

— Странная, — кивнула я, не очень ее слушая.

— Куда теперь?

— Домой.

— А как же следствие?

— Зашло в тупик. Требуется свежая идея, пока она не появится, будем отдыхать.

— Я не хочу домой, — скривилась Лерка. — Что мне там делать одной? Коньяком наливаться?

— Хорошо, поедем ко мне. Вечером можем сходить в кино.

— Ты что, спятила? Кто сейчас в кино ходит?

— Создадим прецедент…

Лерка махнула рукой и стала смотреть в окно.

«Шестерку» песочного цвета я заметила, выезжая на Большую Дворянскую. Она двигалась метрах в тридцати от меня, вроде бы ненавязчиво, но упорно. Мне стало любопытно, и я свернула в первую подворотню.

— Ты чего? — удивилась Лерка.

— У меня сложилось впечатление, что за нами следят, — пленительно улыбнулась я.

Лерка забралась с ногами на сиденье и уставилась в заднее стекло.

— Где? — спросила она растерянно.

— Что? — хмыкнула я.

— «Хвост», естественно.

— Спрятался. Точнее, это я спряталась, чтобы проверить, имеется ли он в наличии.

— Нет никого, — вздохнула Лерка и вроде бы обиделась.