Жестокий мир мужчин

Гаврилова дома не оказалось. Ни его самого, ни длинноногой красотки. Пару минут постояв на крыльце, я смогла насладиться громким лаем, доносившимся из-за двери. Наличие в доме пса явилось для меня неожиданностью, в прошлый раз на его присутствие ничто не указывало. Сказав собачке:

— Да ладно тебе тявкать! — я вернулась в машину, испытывая чувство, близкое к глубокому разочарованию.

— — Не пустили? — вроде бы порадовалась Лерка.

— Нет, сама не пошла, там собака злая.

В ответ Лерка фыркнула, потом задумалась, молча глядя в окно, пока мы не выехали на проспект Мира. Я тоже молчала, Леркино настроение, как правило, было переменчиво, а сейчас мне хотелось подумать. Тут она вдруг повернулась ко мне и, улыбаясь, сказала:

— Аська, а ты становишься прежней.

— В каком смысле? — удивилась я.

— С тобой опять весело.

Я не знала, что ответить на это, и только пожала плечами.

Клуб официально открывался в семь, и сейчас массивная дверь была заперта. Я позвонила, машинально прислушиваясь к чьим-то шагам, Лерка весело пританцовывала рядом. Дверь открыл Кирилл.

— Черт, опять в его смену! — возмутилась Лерка, шмыгнув в дверь, а я поздоровалась и спросила:

— Саша здесь?

— Здесь. И, по-моему, хочет тебя видеть.

Это слегка удивило меня. Я совсем было собралась задать вопрос, но взгляд Кирилла отбил у меня всякую охоту к этому, и я бодро зашагала к Сашкиному кабинету, готовясь к хорошему нагоняю.

— Я с тобой не пойду, — сообщила Лерка. — Вы сейчас начнете ругаться, и мне под горячую руку достанется.

— А как же женская солидарность? — возмутилась я.

— Чего-то мне о ней сейчас вспоминать не хочется. Слушай, я пить завязала, и мои нервы надо беречь.

Возразить на это было нечего, и в кабинет я вошла в гордом одиночестве. Сашка сидел в кресле, закинув ноги на стол, и грыз спичку — дурная привычка, от которой он упорно не желал избавиться.

— Привет, — сказала я, улыбаясь с максимальной ласковостью.

— Ты была дома?

— Нет, а что?

— Я оставлял записку…

— Надеюсь, ты сообщал в ней, что любишь меня и скучаешь.

Сашка нахмурился, убрал ноги со стола и сказал:

— Сядь-ка.

Я устроилась в кресле, готовясь с блеском сыграть роль покорной младшей сестры, явившейся получить нагоняй. Однако сегодня Сашка не был расположен к играм. Он прошелся по кабинету, нервно насвистывая. Что-то его беспокоило, поэтому я тоже начала волноваться.

— Чего ты молчишь? — спросила я нерешительно.

— Не очень-то ты прислушиваешься к моим советам.

— Брось, что я такого сделала, чтобы всерьез на меня злиться?

Он усмехнулся.

— Мы как будто обо всем договорились? Или мое слово с некоторых пор ничего для тебя не значит?

— Саша. — Я подошла и попыталась обнять его. — Я не суюсь в убийство на Катинской.

— Серьезно? — фыркнул он.

— Ты недоволен тем, что я заявилась к Афонину?

— А кто это такой? — поинтересовался Сашка.

Выходит, Севка еще ничего не доложил ему, а значит, мой любимый старший брат не имеет к этой истории никакого отношения. Слов нет, как меня это порадовало.

— Так, один тип, — уклончиво ответила я и тут же спросила:

— Севка не появлялся?

— Здесь? Ты же знаешь, он не жалует ночные клубы.

— Вдруг за пять лет его вкусы изменились?

Сашка сел на стол и принялся сверлить меня взглядом.

— Кто такой этот Афонин?

— Я же сказала: один тип. Совсем неинтересный. Зато я нашла человека, который видел убийцу Андрея. Убийца высокого роста, темные волосы, симпатичный.

— И твой свидетель берется узнать его через пять лет?

— По крайней мере, надеется.

Сашка задумался, машинально раскачивая правой ногой.

— Очень интересно, — сказал через несколько минут. — И кто же этот свидетель?

— Пока говорить о нем рано.

— Отчего же?

— Мне не хотелось бы называть имя, ему может грозить опасность, ты понимаешь?

— Ему может грозить опасность, если ты мне назовешь его имя? — нахмурился брат.

— Как-то по-дурацки прозвучало, ты прав. Я никому не хочу называть это имя, пока ни в чем не уверена…

— Я надеялся, что ты прекратишь свое расследование… Хорошо, — вздохнул он. — Давай так. Вернется Илья, ты расскажешь ему об этом человеке, и мы решим, что делать. Это, по-моему, разумно.

— Возможно. Я многого не знаю, и мне трудно разобраться в ситуации…

— Вот именно. Это мужская работа, обещаю, мы найдем убийцу, тем более у тебя уже есть свидетель. А пока займись чем-нибудь приятным. Съезди в Италию. Рим, Венеция… Или в Египет. Восемь дней земного рая. А когда вернешься, Илья уже будет здесь.

— Большое спасибо, — засмеялась я. — Только у меня сейчас не наблюдается никакого интереса к Италии. Начиная все это, я не ожидала обнаружить что-то действительно серьезное. И вдруг такая удача. Неразумно останавливаться на полдороге.