Жестокий мир мужчин

— Я имею право знать, — твердила я и в подтверждение кивала. — Кто-нибудь скажет мне, что происходит? Кто-нибудь должен это знать.

Тут я сообразила, что город остался позади, а я сворачиваю с шоссе на проселочную дорогу. Осознав, куда направляюсь, я вроде бы порадовалась. Решение приехать сюда и задать свои вопросы, показалось очень умным.

— Этот тип все знает, — заявила я. — И он мне все выложит. Все.

Я проскочила нужный поворот и выехала не к воротам, где в прошлый раз мы с Мишей оставляли «Форд», а на центральную улицу поселка. Все дома казались одинаковыми.

— Давай, сосредоточься, — посоветовала я себе, сбросила скорость и вскоре оказалась возле нужной мне дачи.

Затормозила и дважды посигналила. Потом еще раз. Никто не спешил увидеться со мной.

— Так, торжественной встречи не получилось, — распахнув дверь, заметила я, задела ногой за что-то и выпала из машины. Это показалось мне забавным, и я засмеялась. — Точно, не вышло торжественной встречи, — заключила я и побрела к дому.

Калитка не заперта, но на крыльцо никто не вышел, а я произвела достаточно шума, чтобы хозяева наконец сообразили: у них гости.

— Черт возьми, где вас носит?! — заорала я и поднялась на крыльцо. Дверь под моей тяжестью распахнулась, и я оказалась в прихожей. Дом точно вымер. Тишина. Я опять налетела на что-то и от души выругалась. Торопливо покинула дом и вышла на веранду. Она была пуста. — Эй, хозяева! — позвала я, почему-то пугаясь. — Есть кто дома?

Допустим, Миша мог куда-то отлучиться, но безногий Яков Васильевич вряд ли где-нибудь прогуливается… хотя мне его привычки неизвестны.

— Сегодня никто не хочет говорить со мной, — обиделась я и покинула дом, возле калитки опять оглянулась и позвала:

— Эй, кто-нибудь, ответьте мне…

— Что вы кричите, точно в лесу? — услышала я вопрос. Женщина лет шестидесяти стояла под окнами дома со стороны улицы и неодобрительно меня разглядывала, я смогла это обнаружить, немного сфокусировав зрение.

— Хозяева где? — спросила я и вроде бы икнула.

— А где ж им быть, наверное, дома.

— Нет. Я стучала и звала, никто не откликнулся. На крыльцо соседнего дома вышла женщина.

— Семеновна, ты Мишу видела? — обратилась к ней моя собеседница.

— Когда?

— Да вот хоть сейчас.

— Нет. Утром видела, за молоком приходил. А чего?

— Девушка хозяев спрашивает, а никого нет.

— Как нет? А Васильич?

— Не знаю, говорит, нет.

— Может, отдыхает? А Миша уехал куда…

— На чем уехал? Вон машина-то ихняя. Стоит под навесом.

Вслушиваясь в этот диалог, я начала быстро трезветь. Когда женщины исчерпали возможные варианты отсутствия хозяев, я попросила:

— Давайте посмотрим в доме, вдруг Якову Васильевичу стало плохо?

Женщины забеспокоились, и мы вместе вошли в дом, после чего разделились. Одна поднялась на второй этаж, другая отправилась в кухню, а я на веранду. Обе время от времени звали:

— Васильич, Миша…

Никто не откликнулся. Тут нечто привлекло мое внимание: блеснуло в кустах роз. Я сделала пару шагов, осторожно приподняла ветки и увидела инвалидное кресло Оно валялось возле забора.

Мороз пошел по коже, я нервно поежилась, сзади подошли женщины, они тоже заметили кресло.

— Это что же такое? — растерянно прошептала одна. — А где ж?..

Договорить она не успела, мой взгляд выхватил покатую крышу то ли сарая, то ли погреба, и я торопливо направилась к нему. Трава вокруг притоптана, точно в этом месте проехала машина.

Пристройка оказалась угольным сараем. Ухватившись за ручку, я потянула на себя дверь и заглянула внутрь, слыша за своей спиной дыхание спешащих женщин.

В сарае было темно, и в первое мгновение я ничего не поняла, последние лучи солнца высветили кучу угля в дальнем углу, женщины вдруг закричали, а я сообразила, что вижу торчащую из угля руку. Грязную, окровавленную, с металлическим браслетом на запястье.

— Да что ж это, Господи? — пролепетала женщина рядом, потом крикнула:

— Люди! — и кинулась к калитке.

А я отошла к забору и вцепилась в него обеими руками. Несколько минут меня рвало, я пыталась отдышаться, а что происходит вокруг, понимала с трудом.

Когда я наконец начала соображать, народу в саду собралось много. Расталкивая толпу, к сараю протиснулся милиционер в расстегнутом кителе и заломленной на затылок фуражке, видимо участковый.

— Граждане, соблюдайте спокойствие! — раз пять повторил он.

Я отошла от забора и присоединилась к толпе. Вновь прибывшие пытались узнать, в чем дело, им охотно поясняли:

— Убитые, оба, и Васильич, и племянник. Убили и в уголь сунули. Вот что делается… Как жить, Господи? Кому инвалид помешал?.. Да у него деньжищ миллионы… Откуда, он ведь на пенсии?.. На пенсии, бандюга он… А парнишку за что? Такой был хороший парнишка, приветливый… В «Скорую» звонили?.. Какая «Скорая», сейчас следователи приедут, убийство ведь.