Жестокий романс

Я этот совет многозвёздным назвал бы –
Так много у каждого было тут звёзд.
Одни загорались под взрывы и залпы;
Другие – зажёг занимаемый пост.
И вот эти звёзды собрались в созвездия,
Пророчески глядя с грудей и погон.
Что звёзды сулили?
Кому-то возмездие?
Прочный мир?
Процветание?
Армагеддон?
Вот, о чём говорили той ночью «светила»:
Должны мы признаться, прежде всего,
Что явилась на Землю какая-то сила,
Непонятная людям, как колдовство.
Явилась, и вскоре со страхом увидели,
Что её под контроль ничто не берёт,
Ничто из того, чем обычно правители,
Так сказать, «контролировать» могут народ.
Перед ней все военные средства пасуют,
О таких «пустячках» что уж там говорить,
Как зенитки-старушки, если впустую
По неведомой силе ракетами бить.
И поди догадайся, чем дышит она там.
Тут не сможет помочь никакой соглядатай –
Его не пошлёшь на таинственный борт –
Наверно, тут был бы бессилен сам чёрт!
Но недаром мы звёзды: у нас на примете
Имеется некто Волынский Наум,
Всемирно известнейший кибернетик,
Двадцатишестилетний доктор наук.
Похоже, что этот младенец-профессор
К проблемам мастак подбирать ключи.
Он с тайны, возможно, сорвёт завесу,
От нас все условия получив.
Живёт он в Москве, на шоссе Ленинградском;
Сейчас мы отправим к нему «звезду».
И трое «волхвов-чародеев» в штатском,
К нему мы приставим, точно к Христу.

4. Неоновый вечер, или гимн «безумникам»

«Достаточно ли эта теория безумна, чтобы быть верной?»

Нильс Бор